А. Милюков. По эту сторону Потопа. Глава 7. Вычерпать море. Часть 2-3

Глава 1. Все реки куда-то текут
Глава 2. Легкий хлеб рационализма
Глава 3. Пилтдаунская наука
Глава 4. Ускользающая мишень [начало] [продолжение] [окончание]
Глава 5. «Повесть о настоящем человеке» [начало] [окончание]
Глава 6. Прыжок в темноту [начало] [окончание]
Глава 7. Вычерпать море [начало] [продолжение] [окончание]
Список используемой литературы

ГЛАВА 7. ВЫЧЕРПАТЬ МОРЕ

Часть 2. Время – в глазу смотрящего

Феномен одной из мер, которую мы понимаем в наименьшей степени – это время. Более того, что такое время, мы не понимаем вообще. Еще более того – мы не понимаем его на столь глубоком уровне, что даже не понимаем всей глубины нашего непонимания. Фейнман говорит, что невозможно дать даже определение времени. Будучи сущностью фундаментальной и определяющей, время не может быть определено иначе, как через другие величины, то есть мы говорим о нем только опосредованно. Наши интуитивные представления о времени – что это некая последовательность событий, проходящих из прошлого в будущее через настоящее, в котором прошлого и будущего уже или еще не существует, – эти наши представления ложны. Все математические уравнения, как и все законы природы симметричны относительно течения времени и действуют независимо от вектора его направленности, но никогда разбитая чашка не соберется в целую. И никто не знает – почему, если законы и уравнения в плане направленности действия симметричны и это позволяют.

И когда мы рассуждаем о событиях далекого прошлого, разделяя хронологию на официально принятую и некую истинную, реально бывшую, сам собой должен возникнуть вопрос – а что мы подразумеваем под реальной хронологией? И насколько ее истинность безотносительна?

Письменная история мира насчитывает порядка пяти тысяч лет. Образцы древнего искусства сдвигают эту линию вглубь истории, но насколько – об этом мы уже, как и о самой сути времени, гадаем косвенно. Есть последовательность исторических событий как объективный фактор, и мы вряд ли ошибемся, если предположим, что человеческие кости и артефакты, найденные в нижних слоях, старше, чем найденные в верхних; что статуэтка ориньякской Венеры моложе «головы бабуина» из олдувайских горизонтов. Однако – насколько моложе, да и как давно, и в результате каких процессов, появились сами эти олдувайские горизонты?

Все исторические и геологические (условно дочеловеческие) даты, события, связи, предлагаемые нам сегодня наукой, на поверхностном уровне меж собой согласованы, непротиворечивы, но получены в рамках таких представлений о мире, каковые представления по факту непреодолимых позитивистских ограничений не могут быть объективными; проще говоря, в самом прямом смысле субъективны и ненаучны. Ненаучна концепция натурализма, лежащая в основе современного научного исследования, ибо это просто голая декларация, никак не доказуемая и не опровергаемая. Столь же условна и концепция актуализма. Радиометрия, на которой построены все преставления о длительности процессов в прошлом, также согласована внутри себя на уровне разных методов, но построена на предположениях и допущениях, которые не просто непроверяемы, но вряд ли могли быть в прошлом даже соблюдены, ибо противоречат обычной логике и статистике.

Например, еще недавно мы возражали оппонентам, что отложения, где находился датируемый десятью миллионами лет череп ископаемой обезьяны, не могли столь долгий срок быть «закрытой системой», а в самой окаменелости за 10 млн. лет распались бы все механические и кристаллические связи. Как мы были наивны! Теперь уже никого не удивляют органические красители, сохранившиеся в чернильных железах каракатицы возрастом 160 миллионов лет (Glass et al., 2012), или мягкие ткани кембрийских морских червей возрастом 550 миллионов лет (Moczydlowska et al., 2014). Что-то тут явно не так – нет, не с радиометрией, – а уже с самим нашим пониманием природы времени. Или – скорость деградации радиоактивных элементов в сегодняшней науке считается константой, и положена в основание всех представлений об истории Земли, а скорость деградации береговой линии континентов в качестве хронометра игнорируется – и хотя за декларируемые миллионы лет континенты должны были уже «сточиться», их нынешние «пазлы» идеально совпадают в ретроспективной реконструкции Пангеи^[12], а древние залежи нефти и газа на шельфах повторяют современные контуры континентов. Иначе говоря, натурализм дает нам абсолютно условные и необъективные представления о сути мироздания, а актуализм – о том, как и в какие сроки всё происходило.

Парадокс сегодняшнего изучения мира еще и в том, что чем более наука совершенствует свои методы и технологии, тем мир открывается во всё большей своей сложности. Прежние эйфории и надежды, связанные с безграничными возможностями науки, улетучились; оказалось, что недостаточно «вот просто так взять» и изучить любой кусок материального мира сначала под микроскопом, а затем добраться до атомов. Рациональный научный подход прежде казался панацеей, чем-то самостоятельно инструментальным, каким-то неотменимым и почти само собой сбывающимся расписанием движения научного поезда вперед. Но сегодня, чем больше ученые исследуют мироздание, тем больше оно открывает свою возрастающую сложность. Ранее я уже говорил о всеобщем ощущении, что мироздание как будто выходит из-под контроля науки, уклоняется от изучения научными методами и требует каких-то новых методов и подходов, ибо объяснения новых процессов становятся сложнее самих процессов.

Сам нынешний рациональный подход оказался тормозом; ученые, мыслящие рационально, оказываются в познавательном тупике, ибо мир нерационален, недетерминирован, и каждый его квант имеет свободную волю. Реальность, как оказалось, зависит от того, как мы с ней взаимодействуем. Представители самой строгой и рациональной дисциплины, физики – в своем понимании мира сегодня не могут двинуться дальше, если не используют художественные метафоры и аналогии из быта – большие взрывы, инфляции, струны, супы, туннели, кротовые норы, черные дыры и горизонты событий. Все эти метафоры, сближающие наши представления с мифологией, считает В. Кутырев, есть выражение кризиса понятийного аппарата науки из-за несоответствия размерностей нашего быта тем новым и невыразимым сущностям мирозданья, с которыми сегодня наука начала иметь дело (Кутырев, 2012).

Действительно, лично мне, автору этих строк, еще со времен книжки Перельмана мир казался чем-то вроде кроссворда, который шаг за шагом вскорости будет разгадан, и я до недавнего времени чтил и уважал рациональный подход в изучении мира. Но теперь, открывая книги ведущих физиков, едва не прихожу в веселый ужас – ибо такие вольности и такое нагромождение фантазий можно было ожидать от кого угодно, но только не от физиков. И здесь не кризис понятийного аппарата науки, и не лексическая неаккуратность рационалов – нет, слишком фантастичны и феноменальны сами открывающиеся новые грани окружающего; они настолько не из рационального пространства, что о них нельзя говорить никаким другим языком, кроме языка фантазий.

Рассуждая о катастрофическом расхождении двух хронологий – библейской и научной, мне бы и в голову раньше не пришло рассуждать об этих материях с привлечением сугубо научных понятий, скажем, той же специальной теории относительности. А если бы пришло, я вряд ли осмелился бы совмещать науку и метафизику в одном флаконе. Однако после знакомства с некоторыми идеями ведущих современных физиков, мои рассуждения могут показаться хотя и безумными, но… уже не настолько, как прежде. Мироздание так невероятно, что в нем возможно всё. Приведу одно из возможных решений проблемы исторического времени, каковой безумный вариант, тем не менее, находится в рамках того минимума научных представлений, что доступны нам сегодня. Вспомним мысленный эксперимент, стократно воспроизводимый как пример проявления специальной теории относительности. Я не буду занудствовать с точными цифрами, но суть в следующем. У нас есть некий вагон, в середине которого стоит человек с двумя пистолетами, стреляющий одновременно в стеклянную дверь в начале вагона и соответственно, в дверь в задней части. Вагон движется со скоростью, близкой к скорости света, и скорость пули, пущенной в начало вагона, сложившись со скоростью вагона, теоретически должна превысить световую. Что происходит внутри вагона? Поскольку стрелок относительно пола неподвижен, то обе пули, пущенные им одновременно в разные стороны вагона, достигнут цели одновременно. Однако наблюдатель, стоящий снаружи на платформе, мимо которой движется вагон, при одновременном двойном выстреле увидит другую картину. Пуля, выпущенная в заднюю часть вагона, разобьет стекло двери сразу, однако пуля, выпущенная по ходу поезда – поскольку предел скорости света ограничен, – полетит для наблюдателя медленней и достигнет цели позже первой. Таким образом, в рамках классической СТО мы имеем две версии события, в одной из которых два стекла разбиваются одновременно, а в другой разбивается сначала заднее, а затем переднее.

И это не субъективное восприятие, происходящее в мозгу человека, не относительное замедление картинки для одного наблюдателя или ускорение для другого. Нет, в одной и той же вселенной, в одном и том же пространстве случились два разных события. В одном из них два стекла разбились одновременно, в другом они разбились с некоторой разницей во времени. И все это, напомним, возможно даже не в рамках сегодняшних фантазий о мультивселенных и квантовом бессмертии, а в полном соответствии с научной картиной, построенной на проверяемых и многократно проверенных данных.

Тогда много ли сумасшествия в самой идее, что хронология и восприятие происходивших в древности событий могут различаться для нас сегодняшних и для тех, кто, по сути, находился внутри них? Почему большинство народов мира в своих легендах и преданиях помнит всемирный потоп как недавнее событие?

Возможно, потому, что для людей, живших после потопа, этот потоп воспринимался чем-то вчерашним буквально, но для нас, сегодняшних «наблюдателей с платформы», он, потоп, видится отстоящим от нас на миллионы лет, и при всяких попытках отыскать его следы в недрах земли, мы сегодня находим лишь следы водных отложений возрастом в те же миллионы лет, – все эти напластования палеозойской эры и выше, от кембрия до самого кайнозоя. Восприятие нами прошлого не субъективно, не растягивается и не сжимается в нашем мозгу «оценочно», но существует подобно двум реальным сценариям с вагоном, как два объективных, фактических варианта с разной продолжительностью. В одном варианте для участников событий были недавними: потоп, пребывание и умножение человечества в первом «местообитаниии А», сохранение ими цивилизованного быта и одичание людей ушедших, затем переселение народов и построение первых цивилизаций. В другом варианте, в нашем восприятии, было медленное движение «пули событий» – долгие геологические эпохи вместо потопа (а для Ноя с семьей тогда в ковчеге прошел всего год), долгое восстановление Земли после катастрофы – болота карбона и динозавры перми, ледниковый период, появление тут и там первых пещерных людей, затем революционный взрыв верхнего палеолита с массовым появлением людей современных, первые города и первые цивилизации. И чем более удалено от нас произошедшее, тем экспонента искажения времени выражена сильнее.

Люди рациональные, осмысливая сказанное, тут же упираются в тупик нынешних знаний о физике мира, говоря – нет, невероятно, эффект искажения слишком мизерный; чтобы для древних прошел день, а для нас век, или для Ноя в ковчеге прошел год, а на покрытой водой земле миллионы лет, нужно рядом с одним из объектов поместить источник невероятно мощного гравитационного поля, какую-нибудь черную дыру, – то есть рационалы привычно пытаются конструировать какую-то известную нам сегодня систему искажения времени. Тогда как дело не в наличии системы и ее «мощности», а в самой принципиальной возможности физического явления. В его безусловном наличии и способности давать физический результат. Даже агностик (в смысле человек не религиозный) знает, что для Большого взрыва не требовалось сооружать систему его генерации, подвозить черные дыры и отводить горизонты событий – тем не менее, Вселенная каким-то образом появилась. То есть в любом случае Бог или Вселенная при необходимости обладают любым механизмом соответствующего масштаба, без наших верёвочно-палочных конструкций воздействия на пространство-время. Незнание нами этих механизмов их не отменяет. Физики понятия не имеют об источнике появления вселенной, но всегда назовут его «точкой сингулярности», подвергшейся «флуктуациям»; генетики свои проблемы ловко именуют «горячими точками мутаций», а для палеоантропологов и археологов любые аномалии будут «опережающим развитием»; морфологии ли, культуры (видимо, всё должно развиваться по какому-то плану, а оно опережает).

Все, сказанное мной о двух восприятиях времени, безусловно, сумасшествие, но тогда и наука – сумасшествие. Я не буду утверждать, что приводимый мной пример с разными хронологиями однозначно объясняет проблему исторического времени. Я хочу лишь подчеркнуть, что мирозданье невероятно сложнее, чем думалось вначале, и что сциентистская позиция типа «современная наука дала нам истинное представление о мире» маркирует самонадеянного пафосного глупца. Я привожу свой пример для того, чтобы читателя не смущали заявления материалистов о «доказанных» миллионах лет и прочих «научных фактах». Представление материалистов о мире – фикция. И хотя мы ничего не знаем о природе времени, мы достаточно твердо знаем одно – древние жили в «короткой» истории, а мы – чересчур в «длинной». Они измеряли время семейной хронологией, мы – калиброванной «по обезьяне».

Часть 3. Видеть впервые

А теперь давайте попробуем заглянуть в те исторические времена и пространства, где нога историка никогда не ступала – туда, где историки, конечно, искать пытались, но искали не там и не тогда. Мы уже сказали, что письменная история человечества насчитывает порядка пяти тысяч лет; глубже – уже лишь косвенности и гадания, поскольку древнее наскальных рисунков и каменных статуэток нам доступны только камни да кости. Мы видим, что человеческая линия за декларируемые наукой два миллиона лет не только не прерывалась, но человек современного сознания и поведения проявлял себя и раньше.

Историю пишут победители. «Победившие» сапиенсы записали всех остальных Homo, – своих, по сути, братьев – в своих архаичных предков, до сих пор отказывая им в «полной» сапиентной человечности. (Мы помним, как еще недавно звучало: «Эректусы делали свои инструменты неосознанно!») В науке победила парадигма натурализма, и победители навязывают нам свои правила. Всё, что мы получим, следуя их правилам, это ложные умозаключения, или, иначе – бред. У нас нет машины времени, но давайте представим, что мы – независимые исследователи, которых выводы победителей не устраивают, и которым важно докопаться «до оснований, до корней, до сердцевины», принять во внимание всё, что только об этом известно; любые источники пойдут в дело. Откуда мы узнаем о людях столь далекого прошлого и их истории, если до нас дошли только камни и кости?

Самые ранние мифы и предания народов из разных уголков Земли рассказывают нам о всемирном потопе. Даже в Африке, где легенд о потопе не так много, устная традиция об этом событии с древности сохранялась без посторонних влияний у «самых ранних» народов мбути, масаев, мандин, квайя и йоруба. Как и положено мифам, показания народов мира расходятся в деталях, фантазия добавляет несуществующие подробности, однако ключевые моменты сходны и совпадают с известным нам библейским сюжетом из первых глав книги Бытия. Какими бы глупыми и фантастичными ни казались легенды древних, они не рождаются из воздуха; не существует ни одной, которая не была бы основана на реальном событии, пусть и фантастически искаженном (о чем говорил еще американский историк Банкрофт в XIX веке). В легендах и мифах отражены и ключевые космологические представления, имевшие на древних сильное влияние. Сама космогония древних часто содержит в искаженном виде отголоски того истинного предания, которое человечество получит позже. Это и единый источник творения, и древо жизни, и первый в истории культ змея.

Мы уже приводили пример, как современный культ медведя у народов Сибири можно проследить в глубину веков через тотемные верования неандертальцев и эректусов до, вероятно, еще более раннего знания о посмертном существовании человека, сохранявшемся в памяти людей с глубокой древности. Даже отсутствие мифов способно нести информацию. Так, каким бы нелепым ни показалось наше утверждение, что история Земли не знала глобального ледникового периода, но этот сюжет напрочь отсутствует у живших тогда народов, что позволяет нам говорить либо об отсутствии самой эпохи оледенения, либо о ее значительной преувеличенности и локальности (Rampino, 1994; Калякин, «Был ли ледниковый…»). Напротив, утверждения современных критиков, что легенда о всемирном потопе у древних народов родилась из множества частных событий, наводнений и разливов рек, в долинах которых они жили, – такое утверждение есть маркер профнепригодности историка, ибо народы, имевшие дело с чем-то регулярным, были способны к его изучению, предсказанию и принятию нужных мер безопасности. Не говоря уже о совпадении у многих народов деталей сюжета, никак не связанных с гипотетическими разливами рек. Мифы о потопе являются настолько важной составной частью мировой мифологии, что аномалией воспринимается иное, а ситуация доходит до курьезов. Так, японские ученые XIX века Х. Ацутанэ и М. Норинага с националистических позиций утверждали, что отсутствие в Японии мифа о всемирном потопе^[13] доказывает, что в древности Япония была самой высокой точкой на Земле, близкой к небесам, которую потоп не коснулся, – что подтверждает японский миф о сотворении мира, где Япония стоит на первом месте (!)

Так какому же источнику верить? Наука, при всем своем декларируемом всесилии, лишь интерпретирует камни и кости в рамках своих представлений о человеке, ведущем свою линию от животных предков, а мифы и предания народов, включая «базальные» шумеро-аккадские о Зиусудре и Утнапиштиме, проявляют всё то же свойство «россыпи», о котором мы ранее говорили. Вспомним – многочисленные «архаичные» черепа Homo являются не предшественниками черепов анатомически современных людей, а их россыпью, морфологическими вариациями разной степени удаленности от оригинала. Африканские клады гаплогруппы А, несмотря на первенство по древности, не являются предками всего человечества, а представляют собой «россыпь» вариаций этой клады. Так же устные и первые письменные мифы о Потопе, включая шумеро-аккадские, обладая общими ключевыми деталями, являются лишь массой описательных вариаций в стиле «испорченный телефон». То, что шумерские мифы, совпадающие иногда с рассказом Моисея в деталях, появились раньше его, также не означает какой-либо их родительской роли для Библии. В данном случае первенство имело бы смысл только при споре за собственный креатив. Скажем, если бы кто доказал, что песня «Yesterday» была написана им раньше Маккартни, это поставило бы последнего в положение плагиатора, однако и шумеры, и Моисей описывают одно и то же событие, имевшее место до них, содержавшее конкретные узнаваемые детали, и неважно, кто о нем сообщил первым, поскольку сама постановка вопроса о заимствованиях при наличии общего описываемого явления бессмысленна.

Тем не менее, у нас есть все основания доверять тексту Моисея, поскольку в контексте истории Библия по своей цельности и единству замысла не сравнима ни с какими шумеро-аккадскими мифами. Эти мифы, в отличие от библейского стиля, явно демонстрируют свойства сугубо человеческого ума, с присущими этому уму тщеславием и эгоцентризмом. В них боги списаны с людей и с людских пороков – пьют, воруют, лгут. В этих мифах узнаются желания повествователя или заказчика-правителя вписать свою собственную историю или личные представления о мире в ту значительную и известную его современникам, примазаться к событию, делая себя его главным участником. Но рассказ Моисея соотносится с месопотамскими и прочими мифами так же, как соотносятся слухи и взвешенное историческое повествование. Представьте, что о каком-то недавнем происшествии вы получаете массу противоречивых рассказов и фантазий, а после этого появляется некий отчет, который у вас есть все основания считать достоверным, поскольку весь калейдоскоп предыдущих осколков в нем собирается в нечто единое, взаимосвязанное и всё объясняющее. Вряд ли вы допустите мысль, что этот отчет, пусть и более поздний, появился лишь в качестве заимствований и компиляций всех предыдущих слухов.

Теперь без обиняков. Рассуждая даже не в религиозном ключе (где истинность сказанного несомненна), а методологически рационально, через отрицание неверных или наименее вероятных вариантов, а также по совокупности всего того, что мы знаем о Библии (или, как сказали бы юристы, по фактическим основаниям) – мы вынуждены будем прийти к выводу, что на информационном безрыбье наиболее достоверную информацию мы сможем получить только от древнего автора по имени Моисей. Из трех вариантов выбора – камни-кости, мифы народов или Библия – единственным вариантом выбора по отсутствию других свидетельств у нас остается последняя.

И вот мы оказались по эту сторону потопа. С первых знакомств с древней историей многих из нас посещало такое чувство – как хорошо, что даже секулярная история, как и археология, подтверждают слова Библии. Вот он, библейский Вавилон в нынешнем Ираке, где произошло знаменитое столпотворение и где сохранились остатки той самой Вавилонской башни.

«Отец истории» Геродот посетил Вавилон между 470 и 460 годами до н. э. и в своей «Истории» оставил описание башни, по поводу которой у сегодняшних историков существует консенсус, что Геродот описывает зиккурат, послуживший прототипом для Библии – святилище бога Мардука. Согласно Геродоту, Вавилонская башня была в плане квадратной и имела восемь ярусов, ширина стороны башни равнялась 180 метрам, а высота башни достигала 190 метров.

Крупнейший немецкий археолог Роберт Кольдевей, с 1898 по 1917 годы отыскавший и раскопавший до той поры легендарный Вавилон, сообщает, что башня, к тому времени представлявшая из себя лишь остатки фундамента, изначально была на ярус ниже (Кольдевей нашел ее изображение на глиняных табличках), а самый нижний из семи ярусов имел длину стороны 90 метров, вполовину меньше, чем в описании Геродота. Противоречие, как посчитали историки, могло объясняться тем, что во времена Геродота башня находилась на естественном возвышении, которое греческий историк принял за нижний восьмой по общему счету ярус, ко времени Кольдевея уже сравнявшийся с уровнем земли. А, может быть, Геродот, по своему обыкновению, в очередной раз все преувеличил. Так или иначе, существование в прошлом зиккурата, послужившего прообразом библейской Вавилонской башни, сегодня мало у кого вызывает сомнение. Сюда возят туристов, а диорама в креационистском тематическом парке Ark Encounter, Кентукки, США, прямо показывает, как библейская Вавилонская башня строилась в виде древнего месопотамского зиккурата.

Второй по значимости «отец истории», Иосиф Флавий (37 – ок. 100 г. н. э), подтверждая соответствие библейской истории реальности, сообщает: «Равнина же, на которой они (послепотопные потомки Сима, Хама и Иафета. – примеч. А.М.) для начала поселились, называется Сеннаар». Вследствие их греховности, говорит Флавий, Бог приказал им разделиться и уйти с этого места (то есть с равнины Сеннаар), они же, ослушавшись, воздвигли тут башню. «То место, где они построили башню, называется теперь Вавилоном» (Флавий, «Иудейские древности», 4:110, 117).

Кажется, яснее не скажешь. Иными словами, сердце всякого христианина греют свидетельства двух «отцов истории» о реальности и месте нахождения Вавилонской башни, – и свидетельства эти настолько очевидны, что уже не вызывают абсолютно никаких вопросов и сомнений.

Или вызывают?

А теперь – к делу. Эти свидетельства «отцов истории» не просто вызывают какие-то вопросы, а заслуживают только одной, самой подходящей для них участи – быть выброшенными вон. Если Геродот прямо не ассоциировал зиккурат в Вавилоне с библейской башней, то Флавий просто пустил всех историков и библеистов – от начала нашей эры до сего дня, от Кольдевея до Лопухина – по ложному следу, утверждая своим авторитетом, что нынешний исторический Вавилон в Ираке – это и есть тот самый библейский Вавилон, в котором строилась та самая Вавилонская башня. Отсюда и пошла вся эта волна недоразумений и непонимания истории о Вавилонской башне, а также о времени ее существования и месте нахождения.

Свою роль сыграла и разница в переводах двух текстов Библии – Масоретского и Септуагинты, запутывающая топонимы, а также отношение подавляющего большинства людей к Библии как к тексту, который в силу своей священности не требует работы собственного мозга и собственного его, текста, исследования. Главной же причиной непонимания стала глухота большинства исследователей к библейской стилистике, но в наибольшей мере – следование стереотипам, заложенным еще «отцами истории». По запросу в поисковике «Где находилась Вавилонская башня» можно получить массу ссылок и точную геолокацию, но для краткости и демонстрации характерного и протяженного во времени ответа приведу лишь три мнения – греческого историка II века Абидена, библеиста XIX века профессора Лопухина и его коллеги из другого конфессионального лагеря, библеиста Ральфа Вудроу (род. 1939).

«Он (Абиден) говорит, что люди в древние времена были настолько влюблены в собственные силы и размеры, что даже издевались над богами и затеяли безрассудство. Они начали строительство огромной башни в городе, ныне называемом Вавилон. Когда они добрались до богов на небесах, ветры помогли богам, своим дуновением став причиной разрушения гигантского сооружения» (в пересказе Евсевия Кесарийского, в: Eusebius, «Chronographia»).

«Нимрод, сын Хуша, основатель Вавилонского царства и покоритель Ассирии. … основал город (Вавилон), который быстро разросся в большую, гордую столицу, ставшую во главе многочисленного населения… Основав могущественный город в земле Сеннаар, как в древности называлась Месопотамия, они составили совет, на котором порешили в знак своего политического могущества и в выражение своей гордости построить «башню, вышиною до небес» (Лопухин, «Толковая Библия»).

«Листая страницы времени назад, к послепотопному периоду, мы узнаём, что люди стали мигрировать с востока: «Двинувшись с Востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там» (Быт. 11:2). Это была та самая земля Сеннаар, где был построен город Вавилон, и эта земля стала называться Вавилонией, а позднее Месопотамией» (Woodrow, 1981).

Во времена атеистического СССР я с упоением читал антирелигиозный журнал «Наука и религия». Это был тот случай, когда получать достоверную информацию можно было сугубо научным методом, двигаясь вперед через отрицание сомнительной информации. Я видел, насколько ценно все то, что мэтры атеизма подвергали критике, и, напротив, насколько слаба и противоречива эта критика. Специфика времени и профессия научили меня видеть любой обман и любую попытку туманить мозг. Скажите, по всем хронологическим, стилистическим и смысловым параметрам разве сходятся – даже на самом поверхностном уровне – реальные знания об историческом Вавилоне с библейским сюжетом? То есть, серьезно? – прообразом библейской башни был зиккурат Мардука, именуемый Этеменанки, известный с периода правления Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.), каковая библейская Вавилонская башня была разрушена Синаххерибом и восстановлена ассирийским зодчим Арадаххершу по указу Асархаддона при Навуходоносоре Втором (605–562 гг. до н. э.), а потом вновь разрушена (точнее, разобрана для реконструкции и уже не восстановлена) Александром Македонским? Серьезно-серьезно? И из этой, абсолютно реальной, истории, зафиксированной во многих письменных источниках (глиняные таблички дают подробное описание каждого уровня зиккурата и проводимых в ней ритуалов) и событий, подтвержденных археологией до бытовых мелочей – вот из этого всего родился библейский сюжет о бунте народов против Бога после потопа, попытке построить башню до небес, ее разрушении и последующем рассеянии по земле потомков Сима, Хама и Иафета?

Все эти параллели кажутся слишком притянутыми за уши и существующими лишь как причина не рассматривать библейский сюжет всерьез, на онтологическом и религиозном уровне. Так, согласно Айзеку Азимову, евреи, находясь в Вавилонском плену, могли наблюдать строящуюся башню, но по своему недомыслию принять ее за разрушенную, из чего и родился библейский сюжет о башне! Понятно, что с таким подходом любой критик библейского рассказа имеет право ткнуть его сторонников указанием на реальную историю древнего Вавилона и даже мелкие исторические детали. Однако странно, что восторг умиления все эти привязки вызывают у людей религиозных, включая упомянутых креационистов из Ark Encounter – как славно, как чудно, что историки своими вавилонскими зиккуратами подтверждают правдивость Библии! Ага. Спасибо за то, что не побили.

Я же утверждаю, что исторический Вавилон и его башня-зиккурат – это не тот Вавилон, что описан в Библии, и не та Вавилонская башня; это вообще не то место и не то время; и что историки, начиная с Геродота и Иосифа Флавия, вольно или невольно, по собственному ли невниманию, или излишней самоуверенности, но ввели все последующие поколения историков, библеистов и читателей Библии в заблуждение, дали им ложную информацию, заставив лицезреть совсем иную картину. После того, как Питер Брейгель нарисовал «Вавилонскую башню», у кого могло родиться сомнение, что «Вавилонская башня» находится не в Вавилоне? Кто помнит, что в Библии даже такая лексическая конструкция, как «Вавилонская башня», отсутствует, а это лишь народное творчество, как и «вавилонское столпотворение» (творение столпа)? Стереотипы засели в мозгу намертво, но – «не тот это город, и полночь не та, и ты заблудился, ее вестовой».

Итак, восьмая глава Библии сообщает, что ковчег с семьей Ноя остановился на горах Араратских и, после того, как вода спала, восемь человек, переживших всемирный катаклизм, снова ступили на опустевшую, не населенную более никем, землю. Принеся жертву и получив от Бога благословение, семья Ноя погрузилась в земные заботы – благоустройство и возделывание земли. Девятая глава завершается словами о смерти Ноя, после чего логически следует десятая, вытекающая из жизненной миссии Ноя и полностью посвященная родословию его сыновей и произошедших от них народов, населивших землю. Моисей ведет рассказ из своего настоящего, перечисляя имена «отцов народов» и подразумевая мир уже сложившийся, хронологически отдаленный от времен потопа; мир, в котором уже существуют мировые цивилизации Египта, Месопотамии, Израиля и Ханаана^[14]. Однако после погружения в моисееву современность, при переходе к 11-й главе, многие исследователи с первых же строк спотыкаются^[15], пытаясь определить форму времени и считая повествование продолжением предыдущей главы:

«На всей земле был один язык и одно наречие. Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли» (Быт. 11:1–4).

О каком времени идет речь? Стилистика Библии включает в себя прием своеобразного «трансфокатора», когда во время повествования автор может акцентировать, резко укрупнить какую-нибудь деталь. Либо к тому, что ранее уже дал общими чертами, впоследствии вернуться и рассказать об этом еще раз более подробно. В той же «Таблице народов», 10-й главе, Моисей, перечисляя потомков Хама, считает нужным прерваться и переключить наше внимание на небольшой рассказ-пояснение о первом правителе Вавилона Нимроде, и даже в перечне потомков Хама «вдруг» упомянуть Ассура, потомка Сима, который в этом списке, казалось бы, неуместен.

Однако у автора ничего не бывает неуместным, о чем скажем далее. Здесь же, в 11-й главе, мы имеем чистый флэшбэк, после рассказа о заселивших землю народах вновь отбрасывающий нас в прошлое, к моменту послепотопной жизни семьи Ноя. Известно, что ковчег остановился на горах Араратских, то есть Армянское нагорье было первым местом поселения послепотопного человечества. Следовательно, делают вывод комментаторы, начало 11 главы описывает переселение умножившихся потомков Ноя с Армянского нагорья в Месопотамию. «Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там». Действительно, библейская земля Сеннаар всегда как бы по умолчанию ассоциируется с Месопотамией, а «построим себе город и башню, высотою до небес» – это именно намерение основать в Месопотамии город Вавилон и построить Вавилонскую башню.

Известно, что самые ранние археологические следы первых поселений на месте будущего Вавилона относятся примерно к 2400–2200 году до н. э., каковой Вавилон возник сначала в виде небольшого и ничем не примечательного городка, ставшего затем (гораздо позже, в VI веке до н. э.) центром величайшего государства древности. А башня, точнее, зиккурат Этеменанки, прославляющий Мардука, существовал уже в период ~1800 г. до н. э. Топоним «земля Сеннаарская», как считается, во всех случаях употребления в Библии конкретно обозначает собою южную часть месопотамский равнины, или, позже, государство Вавилонию, и упоминается в Библии 8 раз. Это важно, поскольку именно эта триада – земля Сеннаар, Вавилон и башня в нем – включая полнейшую уверенность историков в том, что их физическое триединство утверждает сама Библия, – держит всю ложную конструкцию, запутавшую историков. Вот все упоминания Сеннаара:

Быт. 10:10: «Царство его [Нимрода] вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне, в земле Сеннаар».

Быт. 11: 2: «Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там».

Быт. 14:1: «И было во дни Амрафела, царя Сеннаарского…»

Быт. 14:9: «С Кедорлаомером, царем Еламским, Фидалом, царем Гоимским, Амрафелом, царем Сеннаарским...»

Нав. 7:21: «Между добычею увидел я одну прекрасную Сеннаарскую одежду…»

Дан. 1:2: «И предал Господь в руку его Иоакима, царя Иудейского, и часть сосудов дома Божия, и он отправил их в землю Сеннаар…»

Ис. 11:11: «И будет в тот день: Господь снова прострет руку Свою, чтобы возвратить Себе остаток народа Своего, какой останется у Ассура, и в Египте, и в Патросе, и у Хуса, и у Елама, и в Сеннааре, и в Емафе, и на островах моря».

Зах. 5:11: «Тогда сказал он мне: чтобы устроить для нее дом в земле Сеннаар…»

Обратим внимание, что первое библейское упоминание земли Сеннаар появляется в результате стилистической трансфокации – сначала вскользь, в сюжете с «Таблицей народов» (Быт. 10:8–10) в качестве отступления в небольшом рассказе-пояснении о Нимроде. И только после этого, начав повествование об истории народов с самого начала, земля Сеннаар как бы впервые нам «презентуется» в контексте первого сюжетного с ней знакомства. Однако уже самое первое упоминание этого топонима в связке с Вавилоном («Царство его … составляли: Вавилон … в земле Сеннаар») создает конструкцию, запутывающую восприятие последующего сюжета и воспроизводимую со времен Флавия.

Между тем, если доверять этой конструкции, то возникает масса нестыковок и противоречий. С небольшой иронией в собственный адрес, призванной сгладить пафос, скажу, что обычные историки дудят в трубу этого стереотипа нимало не задумываясь, но внимательные историки (разумеется, я не о себе) все эти нестыковки давно заметили и забеспокоились. Действительно, если первые племена двигались с востока, то как они могли прийти в Месопотамию, район междуречья Тигра и Евфрата?

И тут, как полагается, издревле предпринимаются попытки не расшифровать ребус, а отнестись к нему, как к казусу – мол, дело не в нас, а в чем-то другом, внешнем. Первое, самое верное решение – ошибка переписчиков. Как для археологов существует правило – назначение любого непонятного предмета объясняй религиозным культом, так и историки с библеистами любое затруднение в понимании текста сразу объявляют ошибкой переписчика или невнимательностью автора. Но такие объяснения универсальны, они годятся для любого случая и больше похожи на желание отмахнуться от проблемы; при этом у вас никогда нет возможности проверить, справедливо ли то или иное утверждение об «ошибке переписчика». Ну да, хотел автор написать «на юг», а тут кто-то отвлек, и рука сама вывела «на запад», и никто не заметил, и за тысячи лет не исправил.

Примеров таких утверждений не счесть, но я привожу характерные. Знаменитый писатель-фантаст, популяризатор науки, известный своим редукционистским толкованием Библии, Айзек Азимов, делает ставку на чужие ошибки, которые можно устранить, если самим переделать текст Библии «как надо»:

«Выражение «с Востока» как будто намекает на то, что шумеры пришли в Двуречье с восточной стороны. Вполне может быть и так; в этом случае они ранее населяли горные районы вдоль северо-восточного побережья реки Тигр (Загросские горы современного Ирана, – примеч. А.М.). Однако если принять библейскую версию, что ковчег застрял где-то в районе Арарата, то получается, что потомки Ноя должны были начать колонизацию территории будущего Шумера с северо-запада.

В тексте, который мы разбираем, опять не найти на сей счет ничего определенного. Фраза «с востока...» в тексте Библии короля Якова (так же как и в православной) могла появиться просто в результате ошибки переводчика. Пересмотренный стандартный текст Библии дает иной вариант: «и когда происходило переселение народов на востоке...». Для библейских авторов «востоком» были любые земли, лежавшие восточнее Ханаана, поэтому путаная географическая ссылка могла означать просто, что переселялись оттуда – из земли Ханаанской – куда-то дальше, на восток, где, в частности, располагался и Древний Шумер. Эти уточнения могли быть в дальнейшем опущены, отсюда и недоразумение» (Азимов, «Начало»).

То есть, согласно Азимову, «восток» появился либо по ошибке, либо «восток» – это для авторов текста (во множественном числе) всё, что угодно (типа «откуда-то оттуда»), либо авторы столь тупы, что могли выйти со «своего» востока в сторону запада, а прийти на месопотамский юго-восток, но «уточнения… в дальнейшем опущены»; и только пересмотрев текст, мы устраним недоразумение. «Выйдя откуда-то оттуда, они пришли туда, куда нам надо». Не стоит забывать, что критики Библии вроде ныне покойного Азимова – это те специфические исследователи, которые до сих пор держатся замшелых представлений о компилятивной сути Библии и минимум двух авторах, писавших Бытие (Яхвист и Элохист) – на том основании, что в книге упоминаются разные имена Бога^[16].

Другая часть исследователей признает аутентичной фразу «двинувшись с востока», но делает ставку на ошибку повествователя в плане топонимии. Мол, Арарат – не Арарат, а что-то другое, откуда можно комфортно, двинувшись с востока, прийти прямо в Месопотамию. Такие авторы, как правило, обнаруживают в себе телепатические способности, рассказывая нам за Моисея, что тот на самом деле имел в виду под словом «Арарат»^[17]. Например, современные комментаторы труда Флавия, искушенные в трактовках и погруженные в самые ранние источники, разруливают недоразумение именно с топонимикой:

«По библейскому повествованию Ноев ковчег остановился в «горах Араратских». Но в том же Ветхом Завете колыбель послепотопного человечества относится к востоку от Месопотамии, а Арарат, как известно, лежит к северо-западу от нее. В кн. Бытие говорится, что потомство Ноя двинулось (очевидно, с места остановки ковчега) с востока на запад и нашло в земле Сеннар (т. е. Вавилонии второй половины II тысячелетия до н. э.) равнину, где и поселилось. На то, что Арарат здесь поставлен на место Армении, указывают не только Иосиф Флавий, но и Библия (Быт. 8:4; Иер. 51:27), клинописные источники и Моисей Хоренский» (Довгяло, Федосик, 1994).

Иными словами, правильно книгу Бытия нужно читать так – ковчег остановился где-то в Армении, племена двинулись не с востока, а с Армянского нагорья, а нагорье оно большое, до самой Месопотамии достает. Иосиф Флавий, разумеется, тоже пытался преодолеть существующее противоречие, считая, что «горы Араратские» – это Кордиенские горы, горный хребет, примыкающий к Месопотамской равнине с севера. Однако до Вавилона еще – и очень далеко, и «криво». Что касается Библии, то она никак слова комментаторов не подтверждает, это комментаторы по собственному почину предполагают, что под библейским «Араратом» нужно подразумевать «Армению» в целом. То есть если у Иеремии, на которого ссылаются комментаторы, говорится о царстве Араратском (Иер. 51:27), то и под прямо указанными горами Араратскими, согласно комментаторам, нужно подразумевать всю территорию, примыкающую к Месопотамии.

Более известный ранний комментатор Флавия Г. Г. Генкель (1900 г.) расширяет список топонимических фантазий:

«Местность, в которой находится гора или, вернее, горы Арарата (их две – Большой и Малый), называется в ассирийских надписях Urarti. На то, что Арарат здесь поставлено вместо Армении, указывают не только Иосиф Флавий, но Библия и клинописные памятники ... По сирийскому преданию, ковчег остановился на хребте Джебель Чуди, сир. Карду, недалеко от озера Вана. Этот хребет имеет в виду, вероятно, и халдеянин Беросс, сообщения которого о потопе приводит несколько ниже Иосиф Флавий. По самаритянскому преданию, не заслуживающему, однако, внимания, Ной остановился на острове Цейлон» (Генкель, 1900).

Однако, как не притягивай Армянское нагорье к устью Тигра и Евфрата, это проблему не решает. «Мы шли туда, где стена, туда, где должна быть стена, но там только утро». Версию, отражающую более радикальное решение типа «с востока – да в Месопотамию» демонстрирует профессор Лопухин:

«Так как ковчег Ноя после потопа остановился на горах Араратских, то Армения и была первым пунктом поселения послепотопного человечества. Хотя по отношению к Палестине, где Моисей писал свое повествование, Армения лежала на северо-востоке, но у библейских авторов не в обычае такая строгая география, а в преимущественном употреблении только указания на восток и запад. Но, с другой стороны, это выражение «с востока» подало повод некоторым ученым думать, что под «Араратскими горами» разумеется не Арарат Армении, а «Ариарата» – высочайшая гора в кряже Индунуша (Гиндукуша?) к востоку от Тигра, – та гора Низир, на которой по ассиро-вавилонскому сказанию остановился корабль Ут-Напистима после потопа. В таком случае выражение «двинувшись с востока» будет буквально верно, потому что Месопотамия или Сеннаар лежат как раз к западу от Ариараты» (Лопухин, «Толковая…»).

Таким образом, самым адекватным, на взгляд историков, вариантом исправления ошибки или нестыковки с географическим вектором движения племен является помещение ковчега непосредственно восточнее Месопотамии. Уж с востока, так с востока, поэтому Араратские горы отменяются. Чтобы свести концы с концами, ковчег Ноя помещается в горах Гиндукуша на границе Афганистана и Пакистана, или в Иране, в горах Загросских, существуют и версии остановки ковчега в Индии.

Но одна нестыковка (точнее, одно непонимание) тянет за собой другие. Поскольку самым ранним упоминанием Моисея о Вавилоне является отступление-пояснение про первого вавилонского правителя Нимрода, то историки, начиная с «отцов», дружно делают вывод, что строителем Вавилонской башни был именно этот персонаж.

«Царство его [Нимрода] вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне, в земле Сеннаар» (Быт. 10:10) – первое упоминание Вавилона в Библии.

«Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там» (Быт. 11:2) – говорится в следующей главе, начинающей повествование из предыдущего времени.

Кажется, иного понимания и быть не может. Если Нимрод был первым правителем Вавилона в земле Сеннаарской, куда прибыли послепотопные племена, то он и возглавил строительство башни, ставшей символом сопротивления Богу и имевшей своим последствием рассеяние народов. Рассуждений на тему того, каков подлец был Нимрод, не счесть, однако здесь мы лишь нейтрально отметим, что его роль в строительстве башни – это интерпретация комментаторов; попробуйте найти в Библии указание на это, его просто нет. Однако же странно получается – Нимрод строит первый город на земле, Вавилон, а в первом же указании на этого персонажа откуда-то с самого начала возникают и другие подчиненные ему города – «Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне, в земле Сеннаар».

Что-то тут явно не клеится, точнее, даже как-то уже рассыпается. Вавилон, согласно сюжету, не был достроен, поэтому получается, что Нимрод управлял другими городами либо уже во время строительства Вавилона, либо сразу после прекращения строительства и рассеяния народов, поскольку сказано, что эти четыре города были началом его царствования. Каковая версия не вяжется ни с приоритетом Вавилона как первого на земле города, ни с сюжетом смешения языков и рассеяния народов после прерывания строительства. «И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]» (Быт.11:8). Кроме того, Эрех – это город Урук, который возник гораздо раньше Вавилона, о чем еще скажем ниже.

Айзеку Азимову нет смысла защищать Библию, но своим универсальным объяснением под названием «ошибка переписчика», он демонстрирует нам то, как принято «минимизировать зло», то есть объяснять эту нестыковку у историков, критиков ли Библии, или апологетов.

«Местоположение Халне неизвестно. Ныне исследователи сходятся на том, что этот пункт был включен по ошибке и что слово «халне» вовсе не топоним: по-еврейски оно означает «все они». Таким образом, этот стих, возможно, следовало бы читать иначе: «Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех и Аккад, все они в земле Сеннаар» (Азимов, «Начало).

Затруднение не преодолено, но хоть немного купировано. Однако предыдущие нестыковки всё продолжают тянуть за собой другие. Сразу же после первого упоминания Сеннаара вскользь еще в 10 главе, в «Таблице народов» («Царство его вначале… в земле Сеннаар»), следует пояснение, кажущееся неуместным в списке потомков Хама:

«Из сей земли вышел Ассур и построил Ниневию, Реховоф-ир, Калах и Ресен между Ниневиею и между Калахом; это город великий» (Быт. 10:11–12).

Ассур – потомок Сима, но Моисей в хамитском списке зачем-то счел нужным акцентировать тот момент, что Ассур вышел из земли Сеннаарской. Главная проблема в том, что если речь идет о Сеннааре как о самом первом местообитании пришедшего с Арарата человечества, то эта фраза бессмысленна или, как минимум, избыточна по типу «капитан Очевидность», поскольку «из сей земли» вышли все народы при их рассеянии. Также Ассур, основатель Ассирии, не мог выйти с территории первых послепотопных владений Нимрода в империю своего имени, которая к этому моменту уже тысячу лет как существовала. Айзек Азимов, опять же, выражая общую точку зрения историков на этот казус, говорит:

«Ныне общепринятой считается точка зрения, что начало данного стиха искажено вследствие случайного пропуска местоимения в еврейском оригинале. Следует читать: «Из сей земли он вышел к Ассуру», где «он» означает Нимрода» (Азимов, там же).

Это уже ближе к Фоменко. То есть Ассур – это Нимрод, и выход – это выход того, кого надо выход; сразу решена проблема хронологии (вышел в уже существующие чужие владения) и присутствия Ассура в хамитском списке. Однако, тут спойлер – пропуски в еврейском масоретском тексте, как и, соответственно, в греческой Септуагинте, переводившейся по независимому от масоретского текста источнику, полностью выдуманы комментаторами. В еврейском масоретском тексте (который мы далее будем называть МТ) и Септуагинте (далее – LXX, то есть «перевод семидесяти») этот момент выглядит так:

МТ: מִן־ (Из) הָאָרֶץ (земли) הַהִוא (той) יָצָא (вышел) אַשּׁוּר (Ассур) וַיִּבֶן (и построил) אֶת־ נִינְוֵה (Ниневию) וְאֶת־ רְחֹבֹת (и Реховоф-ир) עִיר (и город) וְאֶת־ כָּֽלַח׃ (и Калах).

LXX: εκ (Из) της γης (земли́) εκείνης (той) εξηλθεν (вышел) Ασσουρ (Ассур) και (и) ω̣κοδόμησεν (построил) την Νινευη (Ниневию) και (и) την Ροωβωθ (Роовоф) πόλιν (город) και (и) την Χαλαχ (Халах).

Допустить высосанную из пальца версию с пропуском местоимения или имени Нимрода – «он, Нимрод, вышел к Ассуру» – можно только ради того, чтобы посмеяться. Отсюда будет следовать, что Нимрод вышел к Ассуру и стал основателем Ассирии вместо него, построив Ниневию и другие важнейшие центры Ассирийской империи (поскольку сказано, что это он построил)^[18] . Такое, что называется, уже не лезет ни в какие ворота Иштар.

Вот с таким подходом мы и имеем дело, таким именно образом историки и комментаторы Библии понимают сегодня раннюю историю народов человечества. Библия, мол, как всегда, всё путает, переписчики постоянно ошибаются, а мы, бедные историки и комментаторы, с высоты наших сегодняшних знаний – всё понимающие и все ошибки Библии видящие – можем только снисходительно посочувствовать ее авторам; им бы наши знания, нашу логику и умение так ловко разруливать сложные смысловые моменты в тексте, щелкая их, как орешки. Место остановки ковчега, Араратские горы, указано неверно, ковчег остановился не в нынешней Армении-Турции, а в Иране; первые племена пришли в Междуречье во главе не с кем-нибудь, а с Нимродом; Вавилон был не первым городом на земле, поскольку другие города во время рассеяния народов уже существовали гораздо раньше самого Вавилона и башни; основателем Ассирийского царства был не обожествляемый древними ассирийцами их вождь, а потомок Хама Нимрод, который везде поспел и во всем поучаствовал, – кажется, стоило бы Моисею на минуту прерваться и отлучиться, как тут же, наверняка, возник бы Нимрод и стал дописывать текст за Моисея. И об истинной роли Нимрода мы не знаем потому, что Моисей невнимательно писал свой текст. Хорошо хоть, сегодня исследователи это заметили. Впрочем, шутки в сторону.

Существует только одно объяснение, разом снимающее все нестыковки и закрывающее вопрос об «ошибках» Моисея. Оно очень простое. Оно в том, что об истории первых народов Библия говорит ровно всё то, что хотела сказать, всё – по существу, прямо, как есть, но только мы, умники, от Флавия до Азимова, сами себя запутываем, стилистики ее не понимаем и наше непонимание приписываем ей.

Итак. Как мы отметили выше, корневая ошибка исследователей и читателей Библии кроется в ложной ассоциации (возникновении ложной причинно-следственной связи) при переходе от десятой главы к одиннадцатой. Ной является для Священной истории фигурой прообразной; наравне с Адамом он предшественник Спасителя, поэтому история его жизни после строк Моисея о кончине патриарха требовала изложения результатов его жизненной миссии – продолжения жизни на земле спасенного человеческого рода. Как мы уже отметили, перечисление актуального на тот момент состояния народов и мест их проживания создает для многих исследователей трудности в понимании формы времени при переходе к 11 главе, которая методом флэшбэка отбрасывает нас в самое начало событий, – туда, где еще единое племя потомков сыновей Ноя решает переселиться из района Араратских гор на новое место. Сегодняшний публицист обязательно сделал бы началом 11-й главы пояснительную фразу типа «А начиналось всё вот так», но Моисей излагал события по стилистическим правилам, требующим не чтения, а исследования текста.

Поскольку последовательность событий относительно предыдущей главы нарушена, исследователи устанавливают ложную причинно-следственную связь между Вавилоном, находящимся в земле Сеннаар с его первым правителем Нимродом (Быт. 10:8–10) и племенем потомков Ноя, пришедших в землю Сеннаар и начавших строить там Вавилон и башню (Быт. 11:2).

Однако, стоп. С какой стати мы занимаемся тут слияниями и связываем два этих сюжета воедино? Их роднят общие топонимы Сеннаар и Вавилон, допустим. Но, для начала – кто такой Нимрод?

В «Таблице народов», перечисляя потомков Хама, Моисей вдруг акцентирует внимание на одном из хамитов, посвящая ему отдельное пояснение:

«Хуш родил также Нимрода; сей начал быть силен на земле; он был сильный зверолов пред Господом [Богом], потому и говорится: сильный зверолов, как Нимрод, пред Господом [Богом]. Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне в земле Сеннаар» (Быт. 10:8–10).

Почему Моисей выделяет здесь потомка Хама, чья линия к Священной истории богоспасения и предкам Христа не имеет никакого отношения? Историки и исследователи дружно говорят: Нимрод – первый тиран, жестокий правитель, подбивший народ пойти против Бога, духовный наследник адско-сатанинских допотопных великанов нефилимов и прочих гибборимов, собрание всех пороков и прочее, и прочее. Между тем о нем далее в Библии – ни слова; ни о том, как он подбивал народ строить башню, как строил, какое понес наказание за дерзость против Бога (не понес никакого?), ни слова даже о том, что это именно он – вдохновитель и строитель башни. Все, что говорят о Нимроде исследователи – это слухи и личные ассоциации типа «даже по его описанию чувствуется, каков был подлец», то есть всё, сказанное комментаторами о Нимроде, есть личные субъективные впечатления. Если сказано, что правил ранним Вавилоном, значит, и башню строил, и народ мутил. Какая-то непонятная ассоциация возникает и от определения его как зверолова пред Господом. Почему зверолов, что за акцент?

Но самое непонятное в оценке комментаторов – это игнорирование конструкции, что Нимрод «был тем-то или делал то-то пред Богом». Ибо такая конструкция всегда синонимична выражению «с одобрения Бога». Эти слова всегда означают качества человека, превышающие мнения людей и доступные только оценке Господа. Патриарх Ной «ходил пред Богом» (Быт. 6:9), то есть жизнь его была Богом одобряема. Но что за «зверолов пред Богом»?

О «зверолове» нам сообщает Синодальный русский перевод, сделанный с еврейского Масоретского текста. Заглянем в еврейский, греческий и старославянский тексты – и увидим, что «зверолова» нам сочинили русские переводчики. В двух независимых текстах и старославянском переводе с греческого никакого «зверолова» нет:

МТ: הֽוּא־ (этот) הָיָה (был) גִבֹּֽר־ (могучим) צַיִד (охотником) לִפְנֵי (перед) יְהוָה (Богом).

LXX: οũτος (этот) ην (был) γίγας (исполин) κυνηγος (ловец) εναντίον (перед) κυρίου (Господом) τοũ θεοũ· (Богом).

Старославянский текст: сей бе исполинъ ловецъ предъ Господемъ Богомъ.

Очевидно, что охотником и ловцом перед Господом можно быть по аналогии с ловцами человеческих душ – апостолами. Здесь ловец синонимичен, скорее, спасателю, вылавливающему и возвращающему к жизни потенциальных утопленников. Похоже, что Нимрод, будучи хамитом, выделен Моисеем именно за какие-то заслуги перед Богом. Найдем ли мы этому подтверждение? Конечно, уже нашли. Преподобный Ефрем Сирин (IV век н. э.) в толковании на 10-ю главу пишет:

«О Невроде сказано: «сей бе исполин ловец пред Господем Богом», потому что он по Божией воле вел брань с каждым племенем и принуждал племена эти удаляться в те страны, какие назначены им были Богом. «Сего ради рекут: яко Неврод исполин ловец пред Господем», то есть отсюда произошел обычай, если кто выражает благожелание князю или начальнику, говорить: «Будь как Неврод, исполин ловец, прославившийся в бранях Господних» (https://bible.by/fater/1/10/9/).

На одном этом примере мы видим, как «общественное мнение» может породить массовый ложный стереотип. Ефрем Сирин не одинок в своем толковании (есть версии подвижников, что Нимрод был благочестив, но испортился), однако даже если допустить, что преподобный Ефрем в отношении Нимрода ошибается, факт остается фактом – в Библии нет ни одной детали, которая указывала бы на участие Нимрода в противостоянии Богу. Было бы весьма странным, если бы Моисей выделил Нимрода как мятежника, но не сказал ни о мятеже, ни даже о дурных качествах персонажа ни слова.

Посему наш вывод таков. Нимрод, упомянутый в списке потомков Хама, не имеет никакого отношения к ранней послепотопной истории народов. Самое первое библейское упоминание Вавилона в земле Сеннаар в связке с Нимродом – это упоминание уже позднего исторического Вавилона, позднего правителя и земли Сеннаар, под которой тогда подразумевалась уже вся Месопотамия. Речь идет не о строителе башни, а о некоем правителе Нимроде времени примерно 2,4–2,2 тысячелетия до нашей эры, когда Вавилон был еще заштатной деревушкой в Месопотамии. Он жил и правил в период крушения Аккадского царства, завоевание которого кочевыми племенами кутиев привело в том числе и к разрушению городов, которыми тогда управлял Нимрод – к «первому» падению Вавилона, и окончательному падению Аккада в 2200 году до н. э. Упомянутые четыре города, Вавилон, Урук, Аккад и Халне, по мнению Лопухина, образовали собою первое союзное государство, или древнейшее халдейско-вавилонское царство, в котором верховная руководящая роль принадлежала потомкам Хама. Однако вопреки всем на него наговорам историков, Нимрод мог быть отмечен Моисеем как правитель, бывший на «правильной» стороне; потомок Хама, каким-то образом спасавший народ Авраама во время завоевания кутиев. Иными словами, Нимрод – это одно из имен какого-то неизвестного нам правителя времен крушения Аккада, и несомненно, что он не из той истории ранней послепотопной миграции людей, с которой начинается 11 глава. С повествованием 11-й главы Нимрода роднит только общий и исключительно единственный топоним, земля Сеннаар.

Но как же так? – наверняка спросит читатель. – Какой еще такой общий Сеннаар? А Вавилон у Нимрода и тех, кто «двинулся с востока», разве не общий? И разве он не в Месопотамии?

Нет. Не общий. И не в Месопотамии. И не Вавилон.

Ной после потопа жил триста пятьдесят лет (Быт. 9:28). За это время численность людей от трех семейных пар Сима, Хама и Иафета могла увеличиться до нескольких тысяч человек. Можно не сомневаться, что обитатели нагорья, что называется, не сидели сиднем у подножия гор, а осваивали близлежащие окрестности. Неким географическим феноменом, способным показаться неслучайным, можно считать известный треугольник высокогорных озер вокруг Арарата. Два из них могут показаться не вполне комфортными для жизни, но замечательны как жизненные ресурсы.

Первое – непересыхающее бессточное озеро Ван (1648 м над у. м.), самое большое содовое озеро в мире, которое «очищает и восстанавливает одежду», но в силу высокого содержания соды непригодно для питья (Страбон, География XI 14, 8; с. 529). Содовые ванны озера – уничтожители кожных и воспалительных заболеваний. Второе озеро – Урмия (1275 м над у. м.), мелководное, бессточное, с высокой концентрацией соли, служившее еще в древности источником его добычи, а также содержащее целебные грязи. И третье озеро – Севан (1900 м над у. м.), пресноводное, в которое впадают несколько рек и вытекает Раздан, приток Аракса. Севан до сих пор изобилует рыбой; национальный парк, монастыри, природа, объект туристического паломничества – даже сегодня всё говорит о благодатности этих мест. Отдельный пункт – полезные ископаемые. Геологи расскажут вам, какие полезные ископаемые образуются при тектонических процессах, в частности, при быстром подъеме из воды участков суши при вулканическом горообразовании. Так или иначе, район вокруг озера Севан – это с древних времен неиссякаемый склад, буквально набитый медью, железом, золотом, серебром и любыми добавками для создания сплавов – оловом, свинцом, цинком, магнием, сурьмой, мышьяком; строительным камнем от туфа и мрамора до гранита и базальта, не говоря уже о дереве. И сказанное мной – не увеличительное стекло, наведенное на отдельное локальное место. Согласно многочисленным ассирийским и египетским источникам, тысячелетия назад огромное количество золота, серебра и бронзы шло к ним именно с Армянского нагорья (в нашем случае, напомню, это уже тысячелетия спустя после описываемого периода с послепотопными поселенцами).

К чему я все это говорю? К тому, что здешняя область будто специально создана для жизни послепотопного племени Ноя. В каждом другом регионе – обязательно какой-нибудь дефицитный провал; где-то нет леса, есть медь, но нет для нее олова, а где-то есть лес, но нет металлов. А где-то есть всё, но оно недоступно; впрочем, стоп, мы о древности. Но у потомков Ноя было в буквальном смысле всё. Пресная вода, соль, средства гигиены, все виды живности для пропитания, целебные горные травы для лекарств и целебные озерные грязи Урмии, любые строительные материалы. Наверняка люди не только охотились, но разводили домашний скот и занимались примитивной металлургией. Одним словом, если поставить себя на место потомков Ноя, то лучшего места на Араратском нагорье, чем окрестности озера Севан, было бы не найти.

Стоит еще раз подчеркнуть, что, говоря об этих временах, мы подразумеваем период, когда никаких Междуречий и Египтов, разумеется, не было еще и в помине; первый центр мировой цивилизации был здесь, и в единственном числе. Недавно закончился глобальный водный катаклизм, а также весь послепотопный период восстановлений планеты в виде смены биот, соответствующих новому климату и появлению последней в этом ряду версии флоры и фауны, известной нам как плейстоценовая. Если мы будем пользоваться стандартной хронологической шкалой, то в ее категориях, сами поражаясь такой дикости, вынуждены будем разместить наших предгорных поселенцев в период, воспринимаемый нами сегодня как 2,6–2,5 миллиона лет назад. Напомню, что о свойствах времени и его способности жить независимой от нас жизнью мы не имеем ни малейшего понятия; названные мной цифры не абсолютны и оценены нами необъективно, ибо мы смотрим со своей «платформы» на хронологически чужой «вагон». Так вот, если мы поместим араратских людей в период порядка 2,6–2,5 миллиона лет назад, то до первых городов Шумера, понятно, с нашей точки зрения будет еще целая бездна времени. «Спи, царица Спарты, рано еще, сыро еще».

Намерение покинуть насиженное место у ноевых потомков произошло, скорее всего, уже после смерти патриарха, державшего сообщество в рамках своих правил. Зная о стремлении этих людей к глобалистскому единению, можно предположить, что ввиду возрастающей численности они стали задумываться об обустройстве на новом, более просторном и ресурсном месте. Но наиболее вероятно, что желание покинуть араратские пределы диктовалось единственной причиной – природными катаклизмами, скажем, усилившейся активностью вулканов или известным общим ухудшением климата в начале плейстоцена. Такие места, как предгорье Арарата, собственно, и были горячими точками изостатических процессов планеты, и Араратские горы еще не завершили свое формирование. С сакральной точки зрения (как и с социально-антропологической), создание первой в мире большой цивилизации в тектонически неблагоприятном районе того периода – тоже вряд ли было желательным.

Так или иначе, «Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там» (Быт. 11:2).

Возможно, кому-то из историков и библеистов может показаться необычным мое предложение (это ирония), но я предлагаю самую простую вещь – не строить домыслы, отправляя путников фантастическими крюками в Месопотамию, с особым географическим и топонимическим цинизмом, а скромно прочесть то, что написал автор и принять его слова так, как оно написано.

Выражение «Двинувшись с востока, они нашли… равнину» вполне определенно и означает направление движения с востока на запад, с обнаружением равнины на западе от начальной точки движения. Странно двинуться с востока и найти равнину на юге или севере. Те, кто конструируют приход с Араратской равнины в Междуречье, пытаясь размыть само понятие «восток», как мы отметили, обычно говорят, что либо авторы Библии небрежно относились к географической точности («мы-то точны, а вот они…»), либо под «востоком» они понимали нечто сакральное, «священное до невыразимости», типа «Ленин всегда с тобой», и куда б мы ни двинулись, мы всегда движемся со священного востока. Разумеется, все эти объяснения примитивны и высосаны из пальца.

В Библии направления всегда указываются точно. Надо сказать, что некоторая путаница у современного человека может возникать при использовании слова «восток» в более широком, чем географическое, значении. Изначально «восток» – это «восток солнца (востекание, ток вверх)», а «запад» – «запáд солнца (западение)». Поэтому, например, в контексте фразы «обращаться к Тебе на восток света» (Прем. 16:28) нужно понимать, что восток здесь – это не географическое направление, а процесс востечения света, то есть автор обращается к Богу на восход, на восхождение солнца вверх (что, разумеется, равно тому же географическому востоку). Бывает, что географический восток и процесс восхождения солнца используются рядом: «…а лицами своими на восток и кланяются на восток солнцу» (Иез. 8:16).

В семантике Писания «Восток» в качестве священного символа используется только в Новом Завете и однажды: «…по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше» (Лк. 1:78). Но здесь очевидна метафора, сравнение процесса «востока солнца» с Христом; используется с заглавной, и специально подчеркнуто, что это явление – свыше. Во всех остальных случаях никаких двусмысленностей в указании сторон света в Библии нет.

И если так, то куда придет живой поток наших путников, «двинувшись с востока», без всяких дополнительных фантазий?

Они придут на территорию долины, лежащей в исполинской природной впадине, понижающейся, если мерить сегодняшними мерками, более чем на два километра ниже уровня моря и тянущейся на тысячу километров с востока на запад и пятьсот с севера на юг. Мигранты не могли двинуться выше озера Севан, поскольку дорогу с севера им преграждали Памбакский горный хребет и Арегуни, а с северо-востока Севанские горы. Однако на запад между отрогами гор открывался проход к той самой впадине, к которой они вышли и в котловину которой спустились. Сама гигантская впадина представляла собой редкое, чтобы не сказать уникальное, природное образование – глубокий провал в виде каменной чаши с развернутыми верхними краями и плоским дном, образовавшейся во время геологических перетрясок и выравнивания земной коры после потопа, при этом, однако, чаши, водой не заполненной, поскольку от всех ближайшие мегабассейнов она была невероятным образом изолирована. На поиски нового дома и дорогу к нему ушло, возможно, не меньше месяца; двигаться приходилось со всем скарбом и животными. В самом центре впадины, на протяженной равнине, изрезанной руслами рек и цепью малых озёр, находилось большое пресное озеро, питаемое талой водой с гор. Благодаря ему, местность вокруг отличалась более обильной растительностью, чем в других местах равнины, и плодородной илистой почвой из-за обилия малых водоемов с заболоченными берегами.

Очевидно, что новые условия жизни и ресурсы были несравнимо скромнее прежних Араратских, однако причина, по которой мигранты вынуждены были сюда прийти, наверняка превышала все издержки. Если принимать версию послепотопного ухудшения климата на планете, то лишь в этом отношении место было идеальным. В высокогорье становилось все холоднее, требовалось не просто спуститься вниз из Араратской долины, а уйти в какую-нибудь низину. Погруженная глубоко ниже уровня земли гигантская равнина была редким климатическим оазисом, уберегающим от холода и природных катаклизмов в виде ураганов и засух. Равнина, где жили люди, находилась у южной части впадины. На севере и востоке от нее горы были невысокими, но с южной и восточной стороны к впадине вплотную подступали Понтийские и Кавказские горы, за счет которых холодные воздушные потоки с севера успевали прогреться, прежде чем опуститься в долину. Если говорить в терминах геологии, то дно исполинской котловины также было теплым из-за своей приближенности к мантии, поскольку между ним и мантией имелись только два слоя пород – осадочных и базальтов, а гранитный слой отсутствовал. Такое расположение облегчало доступ тепла из недр земли к ее поверхности, являя собой некую природную батарею, а само место было всегда как бы накрыто теплым куполом. Поэтому климат у южного края чаши даже во время общего планетарного похолодания был весьма комфортным.

Однако, как сказано, здесь не наблюдалось того прежнего обилия природных ресурсов, в частности, материалов для строительства. Были дерево, илистые глины и битум. «И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести» (Быт. 11:3).

Надеюсь, читатель уже догадался, о какой местности идет речь. Также надеюсь, что это открытие произведет на читателя некий оправдывающий ожидания эффект, внезапно рассеивающий все туманы и обнажающие в своей чистоте все смыслы. Да, потомки Ноя, покинувшие Армянское нагорье, пришли в ту равнину, которая сейчас лежит на дне Черного моря.

И да, здесь не будет никаких отдельных черноморских потопов семь-девять тысяч лет назад, с прорывом воды через Босфор и заполнением чаши, что, по мнению многих, послужило основанием для легенды о великом потопе – речь о нем будет лишь в контексте нашего разговора. Это совсем другая, гораздо более поздняя история, к «основному», всемирному потопу не относящаяся. Всемирный потоп перекроил геологию земли на континентальном, планетарном уровне; чаша, образовавшаяся на месте будущего Черного моря, представляла собой провал уже в геологических отложениях всемирного потопа, которые мы привычно называем палеозойскими. Само Черное море исторически молодое, хотя причина его появления все же косвенно связана с библейскими событиями. Оставим пока это.

Здесь нужно разобраться с разными Сеннаарами. Почему равнина в чаше будущего Черного моря – это равнина Сеннаар (Быт. 11:2), а все прочие Сеннаары – это Месопотамия? Топоним «Сеннаар» – это один из трех ключевых элементов (наряду с Вавилоном и башней), запутавший всех нас ложными отождествлениями.

Это топоним еврейского происхожления, самый ранний известный нам источник и время его употребления – это, собственно, книга Бытие Моисея, написанная по официальным данным ~ 1500 лет до н. э.

Сеннаар. У масоретов – שִנְעָר. В Септуагинте – Σεννααρ. Вам интересно знать, что он означает? Это хорошо. Присоединяйтесь к остальному человечеству. У этого топонима нет известных предшествующих аналогов, нет аналогов на других языках, смысл слова «Сеннаар» неизвестен и призывы позвать на помощь специалистов по ивриту бессмысленны. Но главная проблема в том, что исследователи сразу исходят из того, что Сеннаар – это местность в Месопотамии, чем запутывают сами себя, совершая «ошибку обратного перевода» – аналог того, как если бы для анализа русского текста его перевели бы на китайский, затем с китайского на русский, а потом стали бы искать в нем следы китайского влияния. Предположение, что Сеннаар – это еврейское Шинар (‏«страна рек») – круговое, поскольку изначально исходит из привязки к Междуречью, и сходно лишь по созвучью. Предположение, что Сеннаар – это государство Шумер, опровергается лингвистами, поскольку контексты употребления не совпадают. Этимология этого слова всегда была предметом спекуляций – были и Санагара, и Санхар, и Сингара, и Синджар в Верхней Месопотамии. Сегодня некоторые историки отождествляют царя Амрафела, упомянутого (Быт. 14:1, 9) в качестве «царя Сеннаарского», с Хаммурапи, который основал объединённое вавилонское царство, и тогда в Сеннаар должны включаться и северная Месопотамия, и часть Ассирии.

Все это – мимо; если что-то условно совпадает в одном случае, не совпадает в другом. Мы обладаем той же степенью информации, что и все прочие исследователи, то есть никакой, однако попробуем не фантазировать, а найти закономерности.

В Библии у нас есть восемь употреблений слова «Сеннаар» разными авторами. Кажется, никто не спорит, что в «поздней» Библии, уже во времена античности, пророки Исайя, Даниил и Захария (VIII–VI вв. до н. э.) в своих пророческих текстах использовали «Сеннаар» уже не в качестве исторического топонима, а как метафору, отождествляя Сеннаар с нечестивой Вавилонией. В переводе Библии на греческий, в стихе Исайи 11:11, старцы даже заменили «Сеннаар» на «Вавилон», как более известный грекоязычным людям символ (если в том независимом тексте, с которого переводили старцы, он уже изначально не содержался как Вавилон). То есть можно предположить, что к этому времени «Сеннаар» стал метафорой, но… Это не отменяет и его возможного географического соответствия Месопотамии.

Пока круг замкнулся. Но при изучении восьми упоминаний Сеннаара мы можем заметить некоторые регулярные детали. Во-первых, топоним «Сеннаар» не самостоятельный, а почти всегда употребляется в форме «земля Сеннаар». И даже в случае самостоятельного употребления это подразумевается, поскольку речь идет о какой-то территории, а не конкретном топониме. Это довольно странно в том смысле, что если бы некий Сеннаар был самоценным именем собственным, означающим некий город или государство (как Вавилон или Ассирия), то употреблялся бы в виде «пришел в Сеннаар», «завоевал Сеннаар». Но в большинстве случаев пара «земля Сеннаар» употребляется так, будто Сеннаар вторично-зависим от первого члена пары, «земли»; о нем говорят подобно «в земле заморской», «в степях половецких», «в лесах сибирских». Этот пункт может свидетельствовать об отсутствии конкретного имени собственного и употреблении неизвестного нам сегодня слова или понятия в виде топонима «Сеннаар».

Во-вторых, конструкт «земля Сеннаар» никак не локализован географически. Он абсолютно плавающий; неизвестно, что под ним подразумевают авторы и какую конкретно местность сам топоним своим именем определяет. Город, область, государство, границы владения царя? «Из той земли вышел Ассур» – из какой «той», откуда, из какой географической точки? Единственный раз сказано, что первыми владениями Нимрода были четыре города в земле Сеннаар, но и здесь непонятно, о какой локации под словом «Сеннаар» идет речь. Этот пункт может указывать на то, что локализация называемого объекта была авторам либо не важна (вроде случайного прилагательного), либо подразумевалось нечто всеохватное, типа «ойкумена», «окружающий мир», «место, где это событие произошло».

И, в-третьих, что самое странное, авторы, употребляющие «Сеннаар», как будто специально, чтобы подразнить нас (это ирония), сами никак его не локализуют и не уточняют. Что весьма нехарактерно для стилистики Библии как книги, в том числе и исторической. Буквально в тех же стихах, где упоминается земля Сеннаар, Моисей постоянно уточняет географию других объектов – Ассур построил город Ресен «между Ниневию и между Калахом; это город великий» (Быт. 10:12). Или – в одном из стихов с непосредственным упоминанием Сеннаара Моисей говорит, что четыре царя пошли войною (один из них Амрафел, царь Сеннаарский) против пяти других царей (Быт. 14:1–2). При этом «Сеннаар» Моисей нам никак не уточняет, хотя о владении одного из царей, городе по имени Бела, как раз аккуратно уточняет – это тот, который Сигор. Так сказать, чтоб ненароком не спутали. Но про Сеннаар – везде и всегда молчок. И в тех же строках Моисей опять уточняет географию других топонимов: «Все сии соединились в долине Сиддим, где [ныне] море Соленое» (Быт. 14:3). Тут тоже – для понимания местоположения долины Сиддим дана привязка. Налицо явная забота о читателе, но только не в случае Сеннаара. Почему?^[19]

Cомнительно, что Моисей рассчитывал на осведомленность читателей всех поколений о Сеннааре, типа – да кто ж этого Сеннаара не знает. Горы Араратские – это горы навсегда, и известны всему миру, а земля Сеннаар не оставила никаких следов, влияний на речь, письмо и упоминаний в независимых источниках. Не могло быть общего молчаливого согласия, что Сеннаар – это, скажем, во всех случаях Вавилония, поскольку картина никогда не сводится в нечто целое и определенное. И главной занозой сидит в тексте та земля Сеннаарская, где пытались строить башню до небес, где по всей совокупности признаков башня, описанная в Библии и башня-зиккурат в историческом Вавилоне – это два разных места и две разные башни.

Что касается загадки Сеннаара, здесь я вижу два наиболее достоверных варианта. Дано: Моисей употреблял определение, смысл которого нам неизвестен. Но все сходится, если реконструировать его семантику в том ключе, что «Сеннаар» – это территория, всегда внешняя по отношению к наблюдателю. Некая неисследованная или не очень хорошо известная рассказчику область, всегда отдельная, не входящая в сферу известных владений или влияний.

Двинувшись с востока, люди нашли равнину в земле неизведанной. До того момента, возможно, и посещаемой разведчиками, но для племени в целом – внешней и отдалённой. Или – когда речь идет о гораздо более позднем времени, приблизительно 4,2 тысячи лет назад – сказано, что раннее царство Нимрода состояло из четырех городов в области, на тот момент ни в какие государственные образования не входящей по причине уничтожения Аккадского царства. Или – Амрафел, царь Сеннаарский. У всех собравшихся на битву царей в управлении известные всем территории, а Амрафел управляет землями, для автора и читателей отдаленными. По сути, о нем сказано – Амрафел, царь заграничный (неместный, пришлый)^[20]. Замечательна деталь – в греческом тексте Навина 7:21 говорится, что некто Ахан после диверсионного рейда возле Иерихона между захваченной добычей увидел прекрасную разноцветную одежду (ψιλην ποικιλην καλην), двести сиклей серебра, слиток золота и так далее. Соответственно в старославянском: «видехъ въ плене ризу красну и добру». Однако в еврейском тексте Ахан высказывается иначе – между добычею увидел я одну прекрасную Сеннаарскую одежду (אַדֶּרֶת שִׁנְעָר). То есть Ахан, утаивший сокровища от окружающих, прямым текстом говорит – среди прочей добычи я прежде всего увидел импортные шмотки. Рейд не имел никакого отношения к Вавилонии или Вавилону, и Ахав не мог знать, что эта одежда, скажем, из Вавилона. Нет, он сразу, на глаз определил как общий признак, что одежда «импортная», не отсюда, не из этих мест. Интересен и момент с расхождением текстов. Если предположить, что в обоих независимых текстах, с которых переводили толковники и масореты, изначально значилась «Сеннаарская одежда», то старцы-переводчики в III–I веках до н.э. из всех восьми упомянутых Сеннааров могли убрать именно этот, поскольку он мог казаться им уже «географически» нелогичным в контексте рейда Ахана. Тогда, во время рейда, эта одежда была неизвестного происхождения, а теперь известного, но топонимически слишком широкого, так что пусть будет одеждой не «сеннаарской», а просто красивой.

Тем более, как уже было отмечено, ко времени VIII–VI вв. до н. э. в текстах пророков Исайи, Даниила и Захарии «Сеннаар» уже стал отождествляться конкретно с Вавилонией, и прежняя семантика «Сеннаара» вроде «чужой», «далекий», «не наш» приобрела гораздо более негативное значение как «враждебный» и «опасный», что для еврейских авторов было идеально применимо к Вавилонии и Вавилону. Однако заметим, что самостоятельным топонимом «Сеннаар» так и не стал, и в отношении к Вавилонии использовался лишь метафорически-порицательно.

В нашей славянской древности об отдаленных территориях мы тоже говорили поначалу абстрактно – «в залесье» (в землях, отделенных от нас лесами), «в заозерье» (за озерами»), «в запорожье» (где-то там, за речными порогами), однако со временем, с расширением территории, эти абстракции становились топонимами – Залесье или Запорожье. Также и земля Сеннаар сначала была аналогом «загорья», «залесья», а позже (в силу обстоятельств еврейской истории вроде вавилонского плена) – подразумевала страну захватчика. Поэтому для нашего объяснения возможен самый простой вариант – что поначалу «землей Сеннаар» именовалась вся неисследованная область, лежащая вне пределов устья Двуречья, и Моисей, говоря о первом городе в земле Сеннаарской, использовал топонимический анахронизм, то есть название, использовавшееся в тот ранний период мигрантами с Арарата как обозначение неизвестной земли. Но затем землей Сеннаар стали называть уже обжитые области в районе Междуречья, превратив их из условного «зазаборья» в Зазаборье как конкретный топоним и место всеобщего проживания. И это «Зазаборье» несло в себе еще и негативную нагрузку в восприятии поздних библейских пророков.

…Второй вариант объяснения «загадки» Сеннаара – в психологических особенностях всех переселенцев, когда мигрантами становятся и топонимы. Суть феномена не в том, что люди ленивы и при переселении не хотят придумывать новым местам собственные имена, а в том, что желают сохранить память о родине, особенно если эмиграция была не вполне добровольной. В бытность свою, связанную с театром, я улетал из аэропорта города Санкт-Петербург во Флориде, основанный в XIX веке русским эмигрантом Дементьевым. В ЮАР со времен колонизации Африки от тоскующих по родине европейцев остались африканские города Берлин, Гамбург, Париж, Марсель, Женева, Брюссель, Цюрих, Амстердам и др. Во времена СССР переселенцы из Белоруссии оставили на картах новых осваиваемых районов Казахстана, Сибири и Дальнего Востока такие названия, как Гомель, Мозырское, Могилевка, Пинчуки и др. Переселенцы из зоны Чернобыльской катастрофы, которым отводились места коллективного проживания в городах с уже существующим названием, неофициально присваивали новым микрорайонам наименования своих прежних сёл.

Таким образом, назвав область своего пребывания в будущей Черноморской впадине Сеннааром, мигранты впоследствии могли принести тот же топоним в район Междуречья. В подтверждение можно привести названия главных рек Месопотамии – Тигр и Евфрат. Или остров Дильмун в Персидском заливе. Эти топонимы очевидно вторичны и присвоены месопотамским рекам и острову в память о потерянном рае, где текли реки Тигр, Евфрат, Гихон и Фисон (Быт. 2:10–14). Если то же произошло и с первичным «черноморским» топонимом, то картина с двумя разными Сеннаарами, черноморским и месопотамским, представляется вполне вероятной.

Обе предложенные мной версии по поводу «загадки» Сеннаара могут быть подтверждены или опровергнуты еще не найденными свидетельствами с объяснением значения слова «Сеннаар». Из них первая представляется мне все же более правдоподобной. Второй версии не хватает объяснения, почему топоним «Сеннаар», будь он локализован в каких-то границах, проявляет такую фантомность, нарушающую правила исторических текстов и стилистику самой Библии. Миграцией топонимов было бы заманчивым объяснить и «два Вавилона» – черноморский и месопотамский. Но весь фокус в том, что никакого черноморского «Вавилона» никогда не было.

Я говорю, конечно, о топониме «Вавилон», который в триаде «Сеннаар-Вавилон-башня» – наверное, самый запутывающий. Стоит вспомнить о многогранности самого понятия «Вавилон», ибо Вавилонов, реальных и метафорических, в Писании три – исторический Месопотамский, бывший столицей Вавилонского царства; новозаветный Рим в образе богопротивного Вавилона; и Вавилон апокалиптический – в христианской эсхатологии мистический собирательный образ города-богоотступника, объединяющий все три воедино. Под «Вавилоном» может подразумеваться слишком много всего – и город роскоши и богатства, и самый властный центр мира, и блудное противостояния Богу, и некая пестрая ярмарочная толчея, и непонимание людьми друг друга. При этом все эти Вавилоны к проекту под девизом «построим башню до небес» не имеют никакого отношения.

Башню задумали строить не жители месопотамского Вавилона, а жители «местоположения А», как мы назвали его раньше, и каковое поселение в тот момент либо не имело собственного названия, либо оно до нас не дошло, будучи названо лишь постфактум по уже совершившемуся событию и людьми сторонними. Именем, которое мы ошибочно знаем как «Вавилон». Напомним, что никакого Нимрода среди участников строительства также не было, он появится (согласно принятой стандартной хронологии) только тысячелетия спустя.

«И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли.

И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие.

И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого.

И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню].

Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле» (Быт. 11:4–9).

То есть в самом тексте указана причина наименования города. Казалось бы – ну как тут не подумать о Вавилоне Месопотамском? Однако нет. В еврейском масоретском тексте значится, что город имеет название Вавилон (בָּבֶל Стронг: 0894, Вавилон, bawbel, бабэл) потому что Господь там языки смешал (בָּלַל Стронг: 1101, смешивать, bawlal, балал). Получается, «Вавилон» потому, что Бог языки «смешал»? Это нужно пояснить.

Этимология слов – написание, звучание, трансформация – всегда представляет определенную трудность, однако есть слова архетипичные, универсальные для всех народов в силу… Представьте, в силу того, что все мы, люди, имеем одинаковое физическое устройство, и еще младенцами, до начала осмысленной речи произносим одинаковые звуки. Мой добрый знакомый Юрий Гармай в период наших с ним обсуждений этимологии «Вавилона» заметил, что во всех этих bawlal, bilbél, babilla и др. ему слышится что-то звукоподражательное, «как будто ложкой тесто мешают». Я тогда не обратил на это внимания, но Юрий, как оказалось, был уже на пороге разгадки – многие слова разных языков мира, означающие смешение, невнятицу, путаницу – являются именно звукоподражанием детскому лепету.

Сетевой этимологический словарь (Online Etymology Dictionary) сообщают (ссылка), что английское существительное babble («болтовня», «пустословие», «лепет») и тот же глагол, означающий «болтать, лепетать, как ребенок», родственно другим западноевропейским словам, означающим пустую, бессвязную и нечленораздельную речь, заикание, лепет (шведское babbla, старофранцузское babillier, старонемецкое и голландское babbelen, латинское babulus и даже греческое barbaros – «не говорящий по-гречески» и т. д.). Разумеется, некоторые из них могли быть заимствованы у других, но все они в конечном итоге имитировали детский лепет. При этом мы помним и еврейские bawlal и bilbél – «смешивать» и «сбивать с толку, приводить в замешательство».

Какой соблазн – руки, так сказать, сами тянутся связать все это с происхождением топонима «Вавилон». Но – шок и трепет – тянутся напрасно. Тот же словарь OED сообшает: «Никакой прямой связи с «Вавилоном» проследить невозможно, хотя такая связь могла бы показаться очевидной».

В нашем отечестве представление о том, что первым словом ребенка является «мама», есть сентиментальный стереотип. Младенец произносит физиологически самый легкий грудной звук на выдохе при размыкании губ, даже «прорыве» воздуха через губы – «ба», «баб», «ба-ба». Отсюда и все эти наши независимые аналоги английского babble и еврейского bawlal – «балаболить», «бубнить», «бла-бла-бла». Невозможно проследить происхождение, скажем, того же средневекового английского babbelen (ранняя форма babble) от старонемецкого babbelen, или наоборот, поскольку, как говорит Оксфордский сетевой словарь Lexico, подобные слова «основаны на повторяющемся слоге «ba», типичного для ранней речи ребенка» (ссылка), то есть по происхождению являются независимыми.

Чтобы понять параллель с появлением топонима «Вавилон», нужно представить, например, что в своей славянской древности мы строили некий инновационный город, где какой-то неучтенный нами фактор привел весь проект к глобально провальному, и даже смехотворному, результату. И позже об этом городе и проекте будет сказано – потому его и называют Белиберда, что получилась полная чушь. (Сама «белиберда» (калиберда, кулиберда) – слово неизвестной этимологии, аналог «абракадабры»). Однако время спустя в другом месте наши соотечественники строят новый город, которому дают имя Белая Берда, или Белаберда (Белая Река или Белый Оберег, или еще какое-нибудь значение «берда» на разных славянских языках). А далее в этом городе начинают доминировать тюркские племена, и Белаберда становится Белибердой. В итоге, у первого города с провалившимся проектом (уже несуществующего) и у второго – абсолютно одинаковые имена, но совершенно разные смысловые значения, что именуется топонимической полисемией.

Ровно то же самое произошло и с Вавилоном.

Не упустим, что русский (славянский) топоним Вавилон и английский Babylon происходят от древнегреческой транслитерации Βαβυλών (от аккадского bābilim «врата бога»), а древнееврейское название города Вавилон, упоминаемое в Масоретском тексте, звучит как Бабиль (Babel, иврит: בָּבֶל‎‎, те же «врата бога»). Возникает вопрос – почему тогда в еврейском тексте Библии появляется смысловое спотыкание – назвали город Врата бога (языческого) из-за того, что там Бог смешал языки. Ответ – топонимическая полисемия; с еврейским названием Вавилона произошло то же, что и с нашим условным городом Белиберда.

По сути, Моисей сказал следующее – «и назвали тот неудавшийся проект с башней «бла-бла-бла», потому что там Бог смешал языки». Это самое «бла-бла-бла» и было той архетипической формой от детского лепета – babel, означающего невнятицу. Назвали город Бабиль (Невнятица), потому что там Бог балал (balal, смешал) языки.

Однако еще до написания Моисеем книги Бытия (хотя и тысячелетия спустя после города с башней) в Месопотамии, на излете Аккадского царства, более 4 тыс. лет назад жители построили небольшой, уже многократно упомянутый нами город, исторический Вавилон. В самых ранних шумерских письменных источниках он фигурирует как Кадингир(ра) (шумерск. Ká-diĝir-ra), что означает «врата бога». Неважно, перевели ли это имя шумеры с аккадского, но по-аккадски город изначально назывался bāb-ilim, те же «врата бога». Этот Бабилим соответствует более позднему арамейскому baw-bel, где также baw – «врата» и bel – «бог», отсюда и название города в еврейском масоретском тексте как Бабиль (иврит: בָּבֶל‎‎), Врата бога. Напомню еще раз, что привычный нашему слуху Вавилон – транслитерация греческого Βαβυλών от тех же «врат бога», для евреев же он Бабиль.

Таким образом, мы имеем парадокс – не только смешение языков историческое, но и смешение топонимов, которое Моисей, возможно, оставил нам как задание первого уровня для тестирования нашей способности исследовать писание. Два одинаковых топонима имеют разную семантику. Между Бабилем с башней, который именуют так за смешение языков и месопотамским Бабилем как «вратами бога», нет никакой связи, хотя выглядят они как один и тот же топоним. Babel месопотамский качественно отличается от Babel с башней тем, что самостоятельное существительное «баб» в арабо-семитских языках означает «врата», «ворота» (напр., известный пролив Баб-эль-Мандеб, араб. – «Врата слез»). Только этим и разрешается кажущаяся смысловая нелепость о городе с башней – «назвали город Вратами бога потому, что смешались языки». Нет, назвали его «бла-бла-бла», потому что смешались языки.

Если кто-то, «кое-где у нас порой», хоть на секунду усомнится в сказанном выше, я готов окончательно рассеять его сомнения. Заглядываем в Септуагинту и видим окончательное разрешение вавилонского вопроса. Город с недостроенной башней на дне Черного моря называется не Вавилон, а именно Смешение.

LXX: δια (через) τοũτο (это) εκλήθη (было дано) το όνομα (имя) αυτης (ему) Σύγχυσις, (Смешение) ότι (потому что) εκει (там) συνέχεεν (смешал) κύριος (Господь) τα χείλη (уста) πάσης (всей) της γης, (земли́) και (и) εκειθεν (оттуда) διέσπειρεν (рассеял) αυτους (их) κύριος (Господь) ο θεος (Бог) επι (по) πρόσωπον (лицу) πάσης (всей) της γης. (земли́).

Старославянский: «Сего ради наречеся имя его Смешенiе, яко тамо смеси Господь устна всея земли, и оттуду разсея ихъ Господь по лицу всея земли».

В категориях причинно-следственных связей «Смешение – потому что Бог смешал» – сразу обретает органичность перед «Врата бога – потому что Бог смешал». Разумеется, я не вполне серьезно говорю о том, что Моисей мог намеренно испытывать нашу сообразительность. Возможно, что в обоих независимых текстах Писания, с которых также независимо друг от друга переводили Масоретский текст и Септуагинту, город послепотопных поселенцев уже изначально, без всяких звукоподражаний и двусмысленностей, значился именно как Смешение. Редакторы масоретского текста, исходя из своих поздних концептуальных представлений о Вавилоне как о символе любого нечестия (у масоретов и христиан это общий враг), могли намеренно отождествить, создать смысловую рифму, перекличку города строителей башни с богомерзким месопотамским Вавилоном, тем самым и породив путаницу. А может быть, звукоподражание невнятице вместо топонима «Смешение» с их стороны было намеренным. Однако не менее вероятно, что семьдесят старцев-переводчиков грекоязычной Септуагинты, видя, что «два Вавилона» (звукоподражательный и «город бога») создают путаницу, намеренно ее устранили, разведя два топонима без возможности любых дальнейших разночтений. Присутствие в греческом тексте прямого указания, что имя города с башней «Смешение» – один из самых сильных аргументов за то, что условные «два Вавилона» – это разные города.

10.

В полемике о «двух Вавилонах» я сталкивался с рациональным мнением, что даже с точки зрения библейской канвы в предположении о другом городе нет необходимости, оно избыточно, и один месопотамский Вавилон непротиворечиво объясняет всю картину. Так работает мышление рационала – чем схема проще и пути короче, тем она удобней для работы. В моих словах нет ни малейшей иронии, но рационал работает именно в таком пространстве оптимизации. Рассматривая ниже аргументы в пользу «разных Вавилонов», хочу подчеркнуть, что речь идет не о доказательствах реального существования первого города с башней. Материалисту ничего не стоит представить, что первый город с башней является мифом, и неважно, где он, как объект мифа, находился. С другой стороны, любой христианин, знакомый с канвой Священной истории, уверен в реальном его существовании как важной детали и связке в контексте будущих событий. Я же, подобно упомянутому рационалу, займу здесь сугубо рациональную позицию, попробую показать, что, безотносительно к тому, существовал ли описанный Моисеем город с башней в реальности, но он и исторический Вавилон – являются двумя разными «объектами», смешанными в результате оптической и семантической иллюзии. Странно, насколько глубоко эта иллюзия укоренилась в нашей культуре и стала частью речи, породив такие внебиблейские словосочетания, как «Вавилонская башня» и «вавилонское столпотворение». Подытожим, по возможности кратко, почему схема с «двумя разными Вавилонами» необходима.

• По общей совокупности признаков. По совокупности всех признаков – стилистике, канве событий, их внутренней логике и сути – две существующие истории, библейская и ранняя месопотамская, весьма плохо стыкуются во что-то единое. Общий фон происходящего, имена участников, сравнительная хронология – ничто не совпадает. Фраза Айзека Азимова хорошо иллюстрирует противоречивый мир сегодняшних сторонников «прототипной» версии: «Большинство читателей, очевидно, слышали о недостроенной Вавилонской башне, однако мало кто знает о том, что ее реальный прототип был завершен» (Азимов, «Начало»). Вот так мы и «исследуем». Любого исследователя, даже отрицателя, уже один этот факт должен был насторожить, но нет. Библейский и исторический «Вавилоны» явно чужеродны, и библейский сюжет вряд ли был вдохновлен и списан Моисеем с месопотамских событий; хотя бы по той причине, что там, собственно, непонятно, что списано и что именно Моисея могло вдохновить. С какой стати Моисею было описывать историю возникновения халдейского Вавилона? В рамках Священной истории он излагал причину расселения народов, и описываемый город с башней был лишь фоном в его рассказе. Поскольку история, излагаемая Моисеем, прообразна, он наверняка знал о роли месопотамского Вавилона в плане катастрофического ущерба, нанесенного делу Богоспасения в целом и народу Израиля в частности, и нигде никак не прозвучало, что это был тот самый Вавилон, своей попыткой строительства положивший начало главной непримиримой войне в истории Израиля. Нет, тут как будто пыль сдули: «И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]» (Быт. 14:8)^[21].

• Презумпция естественного восприятия. Если автор указывает направление движения «Двинувшись с востока, они нашли… равнину» (Быт. 11:2), то почему следует не доверять автору, а действовать согласно поговорке о том, кому «семь верст не крюк»? Ведь все эти версии с «Арарат – это не Арарат», с горами Афганистана и Загросса, все эти выверты с переменами направлений – это не поиск ответа, а попытка подогнать ответ под собственную версию. Мои оппоненты здесь даже не смогут ничего возразить. Сказано идти прямо, а они идут криво. Следуйте, так сказать, инструкции – и не будет никаких противоречий.

• «Земля Сеннаар» – плавающий топоним. Сведèние двух городов в один на основании указания на присутствие их обоих в земле Сеннаар неубедительно. Сеннаар имеет признаки какой-то более широкой «сущности», чем топоним. Специфика его использования авторами Библии такова, что мы, скорее, имеем дело с каким-то неизвестным нам качественным определением территорий, но к одной конкретной и строго локализованной области они не сводятся. Если первые послепотопные мигранты пришли в землю Сеннаарскую, а затем рассеялись из нее по своим землям, излишне сообщать, что «из этой земли вышел Ассур», поскольку изначально в ней находились все предки будущих народов. Скорее всего, «земля Сеннаар» была полисемитическим (многозначным) «плавающим» топонимом. Отсюда самый вероятный вывод, что выражение «земля Сеннаар» имело относительное значение и могло употребляться применительно к разным географическим точкам, как будто означало какое-то специфическое указание или пояснение.

• Был только один Вавилон. Согласно Септуагинте, первый город назывался Смешение, и даже этим именем его стали называть постфактум, и, так сказать, в памяти народной он остался лишь как назидательный фрагмент ранней истории народов. При этом из Септуагинты понятно, что строительный порыв был безусловно пресечен навсегда, проект закрыт, а жители рассеяны. Только при чтении масоретского текста (используемого на Западе и знакомого нам по Синодальному переводу) создается иллюзия, что тот, кому «дано… имя: Вавилон» и месопотамский исторический Вавилон – это один и тот же город. Тогда как исторический Вавилон – это даже не топоним-мигрант, как можно было допустить, а другое имя («врата бога»), имеющее другое семантическое значение и цепочку языковых вариаций от шумеро-аккадского до арамейского. Для аккадцев, жителей исторического Вавилона, имя города означало именно «врата бога», а аналогии со «смешением» не существовало. Профессор Лопухин «мягко» предполагает, что перенос смысла произошел, когда «событие вавилонского смешения успело уже несколько изгладиться из памяти народа», однако происхождение месопотамского «Вавилона» как «врат бога» было изначальным. Кроме того, невероятно, что в истории этого города никаких следов такого неординарного события не сохранилось.

• Разногласие в последовательности событий. Это свидетельства, которые просто терминируют «прототипную» версию даже на уровне логики. Например, если Смешение отождествлять с месопотамским Вавилоном на том основании, что Нимрод управлял четырьмя городами в земле Сеннаар, то при такой проекции разваливается и сама историческая картина.

«Царство его [Нимрода] вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне, в земле Сеннаар» (Быт. 10:10). Вавилон возник в контексте истории Двуречья довольно поздно, примерно в 2400–2200 году до н. э., примерно в это же время возник Аккад, а Эрех – это город Урук в нижнем течении Евфрата, упоминания о котором восходят по меньшей мере к 3600 году до н. э. Поэтому правитель, упомянутый Моисеем как Нимрод, мог жить и править упомянутыми городами не ранее периода постройки Вавилона, то есть 2400–2200 годов до н. э. и не позже разрушения Аккада в 2200 году н. э. Нимрода трудно отождествить с каким-либо реальным историческим правителем, поскольку он упомянут Моисеем лишь как один из людей, возможно, помогавших реализации Священной истории, и в качестве выдающегося правителя Шумеро-Аккадского царства он в клинописные анналы либо не попал, либо они не сохранились, либо мы не знаем другого его имени как исторического правителя. О четвертом городе Халне, поставленном в один ряд с тремя другими, историкам ничего не известно – все эти города упомянуты Моисеем лишь как маркер, факт биографии Нимрода.

Однако такая картина в целом означает, что Моисей, упоминая Нимрода, однозначно говорит о позднем историческом периоде Месопотамии, поскольку исторический Вавилон появился гораздо позже других городов шумеро-аккадской империи и не может быть тем первым городом из библейского рассказа о башне. В противном случае следовало бы допустить, что событиям с башней предшествовал значительный отрезок истории Месопотамии, а Нимрод строил «первый на земле город» тысячу и более лет спустя после появления городов Шумерского царства. Даже противники религии, считающие рассказ Моисея мифом, не отрицают очевидного, что в его рассказе о башне описывается событие, происходившее до появления каких-либо государств и цивилизаций, и речь идет именно о первом на земле городе.

Аналогично и с Ассуром. «Из сей земли [Сеннаар] вышел Ассур и построил Ниневию, Реховоф-ир, Калах и Ресен между Ниневиею и между Калахом; это город великий» (Быт. 10:11–12). Мы уже говорили, что потомок Хама Нимрод не мог быть основателем Ассирийской империи, созданной одним из вождей семитских племен Ассуром, и быть строителем ее ключевых городов – так, чтобы это никак не отразилось в источниках или – более того – чтобы сам Моисей не обратил на это внимания читателей. Ниневия была крупнейшим центром империи, «город великий у Бога», и, по словам пророка Ионы, имела протяженность трех дней передвижения по ней для проповеди (Ион. 3:3). Мы можем ассоциировать с Ассуром реальных исторических персонажей, стоявших во главе Ассирийского царства, но не Нимрода.

Впрочем, дело и не в Нимроде, это очевидная современная натяжка. Главное в том, что если Ассур, как сказано, построил Ниневию, это событие следует отнести к периоду начала 3-го тысячелетия до н. э., также задолго до основания Вавилона. И отсюда очевидно, что под той «землей Сеннаар», из которой вышел Ассур в Быт. 10:11, подразумевается не «первый» Сеннаар, куда пришли из Араратской долины мигранты, а Сеннаар уже поздний, «здешний» месопотамский, того периода, когда Вавилон еще не был построен, а в Двуречье уже давно существовали шумерские города-государства Ур, Эриду, Лагаш, Ниппур и другие. При этом, сопоставляя Библейскую и историческую хронологию, время возникновения исторического Вавилона соответствует временам Авраама (жившего в Уре), поскольку геологи склонны подтверждать катастрофу с уничтожением Содома и Гоморры^[22], произошедшую в этот же период чуть более 4 тыс. лет назад. Это совпадает с последовательностью библейских событий только в том случае, если сначала происходили события с башней и расселением народов, а только потом, как гораздо более поздние, история Лота (племянника Авраама, бывшего свидетелем уничтожения Содома и Гоморры) и хронологически современное им возникновение месопотамского Вавилона.

Вообще, тот факт, что исторический Вавилон – город довольно поздний и не был первым городом на земле, следовало бы отметить отдельным пунктом. Иерусалим возник гораздо раньше Вавилона, в 2800 году до н. э. Условно говоря, Вавилоном до его расцвета «не интересовался» ни древний шумеро-аккадский мир (о его раннем периоде нет практически ничего, кроме археологических свидетельств), ни Библия. Долгое время он был провинциальным городом в составе Аккадского государства, возвысился в правление Хаммурапи, но в исторической традициях его наибольший подъем связывается с правлением Навуходоносора II (VI век до н. э.).

В Библии же исторический Вавилон, после единственного упоминания вскользь в связи с биографией Нимрода (~2200 г. до н. э), в дальнейшем опять начинает упоминаться очень поздно, у пророка Исайи (тот самый VI век до н. э., время правления Навуходоносора), со временем приобретая значение богоборческого символа у израильтян, а позже – и в христианской эсхатологии. Таким образом, как в исторической, так и в библейской традиции два обсуждаемых нами города очевидно разнесены по временам и сюжетным задачам – город Смешение с башней как часть истории народов, а более поздний Вавилон – как исторический противник Израиля и метафора нечестия. Вавилон был предметом пристального внимания библейских авторов именно в силу извечного антагонизма между ним и Израилем. А Израилю тоже было что ему предъявить. «Вавилон, краса царств, гордость Халдеев», ты разрушил наши святыни, угнал наш народ в рабство, ты победил и унизил нас, но будешь ниспровергнут Богом, и все идолы твоих богов будут валяться на земле разбитые.

В случае, если бы начало месопотамского Вавилона лежало в городе Смешение с его резистентной попыткой строительства башни, Моисей и поздние пророки, горячие ненавистники Вавилона, наверняка указали бы на это – мол, ты, город с башней, положивший начало богомерзкому Вавилону и проч. Но нет. Город с башней – не Вавилон. Он сыграл свою назидательную роль как сюжет из ранней истории народов и навсегда пропал из повествования. А противостояние Израиля и «настоящего» Вавилона началось гораздо позже, в VI веке до н. э.

• Архитектурные параллели. Исследователи, считающие, что Вавилонский зиккурат послужил Моисею источником мифа о строительстве башни, попадают в ловушку несоответствия жанру мифа. Легенды и мифы рождаются на почве отсутствия, утраты мифологизируемого объекта и, разумеется, уже позже случившихся событий. Здесь же эти условия не соблюдены. Странно, что «миф» о разрушенной Богом башне мог появиться на свет при существующей Вавилонской башне. Современники Моисея, который предлагал бы им легенду при здравствующем месопотамском Вавилоне с огромной башней-зиккуратом на фоне заката, подумали бы, что Моисей держит их за дураков. Это примерно как сегодня жителям Санкт-Петербурга сказать, что строительство Исаакиевского собора завершилось его разрушением и завершением строительства города, а все жители покинули его и обосновались на новых местах. Очевидно, что Моисей повествовал о событии, которое для его современников представлялось далеким прошлым. И невероятно, чтобы он «срисовывал» миф с известной его современникам башни-зиккурата.

Напротив, главные архитектурные концепты древнего мира показывают, что их собственным прообразом, скорее всего, была недостроенная «башня до небес» в этом древнем далеком городе. Почти все ранние мировые цивилизации и их правители, сидящие в своих пустынях, могли потратить гигантские ресурсы на любые сооружения, создавая цветущие города, искусственные рельефы и водоемы, но, не сговариваясь между собой, с каким-то неослабевающим рвением и угадываемой общностью стиля строили башни-зиккураты-пирамиды.

Шумеры, ассирийцы, вавилоняне и эламиты строили огромные ступенчатые зиккураты; их строили майя, ольмеки и ацтеки в Мезоамерике и инки Южной Америке; их строили даже на острове Сардиния; египтяне начали со ступенчатых и перешли к исполинским пирамидальным формам; китайцы сооружали бесчисленные необозримые пирамиды-холмы из земли. Ханы и князья Азии и Европы, насколько позволяли силы, насыпáли в память о себе гигантские курганы. В каждом древнем народе и в каждом правителе как будто фантомной болью сидела память о произошедшем историческом унижении. Неслучайно первым культом в истории был культ змеи, поскольку люди предпочли не сотрудничать с Богом, а договориться с Его врагом, поклониться и служить богам языческим. Пусть идолы забирают наших детей, но выполнять требования Бога нам не позволяет гордыня. Каждый древний вождь выражал свои комплексы через вызов небу. Это докатилось и до попытки в XX веке построить новую башню со статуей вождя до небес, а тело самого вождя поместить в башню-зиккурат на Красной площади. А сегодня эти башни стали, прошу прощения, экзистенциальными. Иными словами, Вавилонские зиккураты, как и прочие «башни до неба», сами были, скорее, отголосками древней истории о Смешении, а не ее сюжетными «донорами».

• Строительные параллели. Комментаторы Библии, особенно из числа апологетов, часто указывают на то, что строительный материал сооружений Вавилона совпадает с описанным в Библии, что вызывает у них крайне положительные эмоции. Конечно, это лишний раз как бы подтверждает правоту Библии – вот, месопотамская цивилизация использовала именно такие материалы для строительства, как и описано. «И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести» (Быт. 11:3).

Однако здесь еще вопрос – кто «донор». Известно, что в Междуречье был дефицит камня и строительной древесины, но были залежи глины высокого качества, отчего шумеры-аккадцы-вавилоняне сделали ставку на кирпичное строительство.

Стоит отметить, что люди, пришедшие к устью Тигра и Евфрата на заре первой в мире цивилизации (точнее, принесшие ее в новую землю), уже обладали необъяснимо высоким уровнем знаний и технологических навыков. Безо всяких эволюционных периодов развития они «с полпинка» создали ирригационную систему регионального масштаба, превратив и без того плодородные земли Двуречья в цветущий сад, – в тот экологический феномен, который мы знаем как Плодородный полумесяц. Это касается и строительства в целом, – и изготовления кирпича в промышленных масштабах, и декоративных изразцов, покрытых глазурью, и керамической посуды – и все это, подчеркнем, в неимоверных количествах. Эти люди уже умели строить, и применяли оптимальную технологию – сооружения складывались из кирпича-сырца (высушенной на солнце глины), иногда с добавлением соломы, и только с внешней стороны обкладывались для прочности обожженным кирпичом или изразцовой плиткой. При этом качество глины было настолько высоким, что в кладке по большей части не использовался раствор, а если использовался, то состоял из той же глины, иногда с примесью золы и битума. Сам же битум применялся в основном для пропитки прокладок из тростника, которые укладывали через каждые 5–13 слоев кирпича через всю толщину стены для увеличения прочности кладки из кирпича-сырца и защиты от влаги (ссылка).

Эта картина не совсем совпадает, а, точнее, совсем не совпадает с нашими строителями в «поселении А». Из библейского текста явно следует, что люди, прибывшие на новое место из более ресурсной Араратской местности, оказались в ситуации без выбора, с единственным возможным технологическим вариантом и действовали по принципу – если нет того, что нам нужно, используем то, что есть. «И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести» (Быт. 11:3). В этих словах, без всяких лишних интерпретаций, читается, что у строителей уже есть представление о какой-то норме, но она тут отсутствует, и поэтому будет заменена суррогатами, что придется использовать некое «вместо» – менее подходящее, но способное хоть как-то компенсировать отсутствие этой нормы. Очевидно, что ранее они строили из камней и с применением «нормальных» известковых растворов, если прямо говорят об их замене.

Необходимость обжигать не только наружные кирпичи, но и все до единого, говорит, скорее всего, что в тогдашнем «местообитании А» глины были не очень высокого качества, не допускали использования кирпича-сырца и глиняного раствора. Можно предположить, что в озерно-болотных условиях строители использовали глинистый ил, содержащий всего лишь более половины глинистой компоненты. При этом, в отличие от Месопотамии, мы видим, что техника строительства требовала здесь скрепления кирпичей раствором, и для этого использовалась «земляная смола», то есть битум, он же деготь, природные отложения которого образуются из остатков микроскопических диатомовых водорослей. (Встречаются битумы и в геотермальных источниках, и в нефтеносных зонах; если исходить из идеи «подогретого дна» будущей черноморской впадины и известного факта присутствия под ней залежей нефти, то значительные ресурсы битума также хорошо вписываются в нашу картину).

Таким образом, по причине несходства строительных технологий в «местоположении А» и Междуречье, можно предположить, что первичный опыт аналогичного строительства люди получили в первом месте проживания, на условно черноморской равнине, а в Междуречье использовали уже оптимальные (в плане экономии и доступного на тот момент качества) навыки.

И еще есть один важный момент – Моисей, как правило, не уделяет внимания деталям, которые мы уделяем в наших виршах для создания «атмосферы» рассказа, не описывает египетскую архитектуру или меню кухни фараона, но в данном случае считает нужным сделать акцент именно на составе и качестве материалов для строительства города и башни. Но зачем? Безусловно, это должно иметь какой-то смысл, мы должны в этом что-то увидеть. Возможно, это указание на упорство строителей – несмотря на препятствия и ограничения, сделаем всё максимально прочным, и кирпичи обожжем поштучно, и битумом каждый кирпич склеим. Но, может быть, в этом есть и некая скрытая ирония автора, указание, что любые усилия в такой ситуации тщетны – обжигай не обжигай. Скажем, зачем Богу «сходить», именно сходить, спускаться сверху к строителям башни? (Быт. 11:5). Ведь это для Него совершенно излишне. Но, похоже, в этом есть некое ироничное отзеркаливание Моисеем намерений людей. «Построим башню до небес!» А Бог спускается с небес к ним: «Ну, как идет строительство?»

• Нерешенная задача. Если бы событие с постройкой башни, описанное Моисеем, происходили в месопотамском Вавилоне, это означало бы, что задача Бога не была реализована. В чем канва всей этой истории с башней? В том, что послепотопное сообщество, вопреки замыслам Бога не желающее вновь заселять мир, решило сохранить единство, символом которого должна стать башня. Попытка построить «башню до небес» недвусмысленно означает намерение сравняться с Богом. При этом люди очевидно знали то, чего от них хочет Бог, и даже предвидели возможный финал («построим… прежде нежели рассеемся по лицу всей земли), но упрямо попытались воплотить идею постройки единственного в мире города-мегаполиса, управляемого самими людьми из башни, в прямом смысле с «высоты Бога». Что свидетельствует о них не только как о первых глобалистах, но и первых поклонниках натурализма, полагающих, что Бога можно заменить неким командным центром и собственными мозгами. «И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли» (Быт. 11:4).

Невозможность отождествления месопотамского Вавилона с описываемым городом следует из главного смысла сюжета – попытка сопротивления Богу была Им пресечена, и Бог исполнил ровно то, что хотел – рассеял потомков Сима, Хама и Иафета по своим землям, где и доныне эти народы и пребывают. Однако с точки зрения концепции «одного Вавилона» это – невыполненная Божья задача. Невероятно, чтобы Бог смешал языки, рассеял народы по лицу всей земли (сказано, что люди перестали строить город и башню именно как следствие этого), но часть этих народов никуда не уходила, либо быстро вернулась, и в том же городе, с тем же именем Вавилон, успешно продолжила строительство языческого мегаполиса и башни-зиккурата для поклонения Мардуку. При этом симиты и хамиты продолжали общаться на одном языке – аккадском. И где оно, это рассеяние? Зачем было так пугать самих себя – «прежде нежели рассеемся»? Построили таки город и башню! Нас в дверь – а мы в окно!

Из сказанного следует, что независимо от того, верить ли в историческую достоверность рассказа о Смешении, описанные Моисеем события не могли происходить не то что во времена, а даже на месте исторического месопотамского Вавилона. Иное (нас отсюда выгнали, а мы вернулись и доделали то, что хотели) несовместимо с тем, что мы знаем о Боге. Люди, имея свободную волю, могут построить исторический Вавилон и отказаться от Бога; это их выбор, за который они отвечают сами. Но люди, дело которых Бог все же пресек, не могут против Его воли продолжать делать то же.

• Закономерности. Для стилистики Библии, точнее, Ветхого Завета в целом, характерны пропуски в хронологии и неупоминание людей и событий, не связанных с главной задачей Священной истории – исполнения Израилем завета Бога с людьми ради прихода Иисуса Христа. Однако в ветхозаветной истории существует масса резистентных и негативных моментов, которые не могут выпасть из описания, не нарушив его логики и целостности. При этом мы наблюдаем на уровне общего правила, что «негативные» объекты (ставшие таковыми исключительно по воле людей), будучи уничтоженными Богом, скрываются: а) глубоко ниже уровня земли и б) под водой. Первое имеет, вероятно, сакральный характер, а второе связано онтологически с тем, что мир был «создан водою» («…вначале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою»; 2 Пет. 3:5), поэтому все негативное ею и уничтожается. Под это правило попадает, например, весь допотопный мир, который был не просто, что называется, временно затоплен, а чья суша навсегда осталась под водой, представляя собой сейчас дно мировых океанов. Содом и Гоморра также находятся сегодня на дне Мертвого моря. Армия египетского фараона утоплена водами Красного моря. Давно существуют предположения, что райский сад Эдем после проклятия земли и изгнания прародителей, в своем «физически переформатированном» состоянии пребывает сейчас на дне Персидского залива. Тот факт, что библейский город Смешение с его разрушенной башней находится на дне Черного моря, также может стать в этот ряд и быть косвенным подтверждением, что мы определили его древнее местоположение правильно. Дополнительный аргумент к объектам негативного характера – водоемы, скрывающие их, всегда имеют какие-то уникальные особенности, резко отличающие их от других, и эти особенности обеспечивают недоступность этих затопленных мест. В континентальном плане бывшая допотопная суша находится сегодня на запредельных глубинах океанов под мезозойскими осадками; уникальная соленость вод Мертвого моря приводит к неудаче все экспедиции, пытающиеся добраться до руин Содома и Гоморры, предположительно обнаруженные со спутников (ссылка); дно Персидского залива представляет собой соляной купол, накрывающий залежи нефти и газа, и делающий невозможными какие-либо археологические поиски.

Черное море в этом ряду являет собой акваторию не менее уникальную. Одна из версий названия Черного моря, наряду с рефлексией на тему цвета (у греков Эвскинское от др.-иран. *axšaina – «тёмный» или тюркское «Кара Дениз»), объясняет его тем, что еще с античных времен судовые металлические якоря, опускаемые глубже 150 метров, при подъеме оказывались черными из-за воздействия на них сероводорода (то есть глубинные воды моря представлялись людям черными в прямом смысле). Черное море являет собой единственный в мире водоем такого свойства и масштаба, где в верхних водах процветает морская жизнь, а его глубины – мертвая безжизненная зона, отравленная сероводородом. При этом по всем признакам первоначальный бассейн будущего моря был пресноводным.

В конце 1980-х годов советско-американская экспедиция обследовала дно Черного моря, установив, что однородный слой морских донных отложений покрывает круто наклоненные и эродированные толщи предыдущих осадков, что в геологии и геофизике именуется несогласием и обусловлено быстрым переходом от суши, подверженной эрозии от дождя и ветра, к морской среде, в которой далее накапливаются водные отложения. Мы с читателем понимаем, что косые слои – это бывшая, уже послепотопная, суша, а перекрывающий их сверху слой – уже поздние осадки невероятно быстро возникшего Черного моря. Наряду с советскими специалистами, в этой экспедиции участвовали Уолтер Питмен и Билл Райан, геологи Колумбийского университета, с именами которых связывают открытие катастрофического заполнения черноморской чаши 7–9 тысяч лет назад.

Керны, взятые экспедицией из морских отложений, были мягкими и содержали раковины морских организмов. Глины в кернах, взятых ниже морского осадка, были твердыми и сухими – содержали грязевые трещины, образовавшиеся в результате высыхания на солнце, и включающие песок, занесенный в них ветром. В большом количестве кернов в материале чуть ниже несогласного горизонта также содержались остатки древесных и травянистых растений (Laing, «The Flood…»).

Американский океанограф Роберт Баллард, известный обнаружением «Титаника» и немецкого линкора «Бисмарк», в 2000-м году нашел на дне Черного моря на глубине 100 м и в 23 километрах от берега (в районе турецкого Синопа) остатки древнего жилища, сложенного из камней. Обследовать его более тщательно Баллард не смог в силу ограниченных возможностей управляемого аппарата. С точки зрения нашей концепции, это, конечно, не следы «местообитания А», а более позднего поселения мезолита (наши подопечные жили на дне впадины гораздо ниже даже тогдашнего уровня моря^[23]. Однако все эти открытия привели в итоге к концепции позднего затопления черноморской котловины прорвавшимися водами Средиземного моря, дно каковой котловины представляло собой сушу с пресноводным озером еще 7–9 тысячелетий назад. Это также работает в пользу нашей модели – что накануне возникновения мировых цивилизаций дно нынешнего Черного моря было местом проживания достаточно развитого сообщества, принесшего свои знания в Месопотамию, Египет и Индию.

При этом наличие сегодня запредельно высокой концентрации сероводорода в когда-то пресноводном бассейне не объяснено. Можно предположить, что «сломанные батареи», содержавшие прежде горячие подземные источники, прорвались при катастрофе со дна Черного моря в виде грязевых вулканов, ставших поставщиками метана и сероводорода. Но с сакральной точки зрения недоступность дна Черного моря для археологических исследований находится в ряду закономерностей, касающихся определенных исторических объектов.

11.

Какой в реальности срок отделяет нас от потопа? Для древних ответ был очевиден, а для нас весьма гадателен – то ли идейно-эволюционные миллионы, то ли на порядки короче. Мы говорим о хронологически неравной продолжительности одних и тех же событий в восприятии древних людей и нашем восприятии – лишь как некоей подсказке в решении проблемы.

Сначала прежний мир был затоплен водой, и на дне докембрийского океана, в зависимости от разных фаз водного катаклизма, отлагался «пирог» из осадочных слоев, каковой пирог мы сегодня именуем палеозоем. Кембрийская фаза – это первый водный удар из подземных трещин и отложения захваченной первыми осадками придонной и малоподвижной фауны дна. Ордовик и силур – фаза нарастания сейсмических и тектонических процессов, с уничтожением в осадке более подвижной фауны – моллюсков, брахиопод, иглокожих, а также бесчелюстных и хрящевых рыб. Девон – это пик тектонической активности, отравление вод вулканическими и прочими газами и вымирание большинства родов и семейств рыб, а также первые захоронения остатков земной растительности и первые жертвы из числа земноводных и насекомых. Карбон – период, когда воды потопа впервые от начала стали понижаться и обнажили сушу, в результате чего вся планета стала сплошным болотом с исполинскими масштабами захоронения плавающей растительности и размножившимися насекомыми и земноводными. Судя по всему, в пермь-триасовую фазу произошла инверсия морского дна с бывшей допотопной сушей, когда дно с отложениями «палеозоя» всплыло, а бывшая допотопная суша провалилась в опустошенные подземные полости, излившие из себя в результате реакции карбонатов с перегретой водой те отложения, которые мы именуем меловыми. Судьба же допотопных людей и шансы обнаружить сегодня остатки допотопного мира были предсказаны заранее (об этом подробнее можно прочесть в моей работе «Время»).

Однако катастрофа постепенно сходила на нет (годы, столетия, тысячелетия?), сотрясая еще напоследок землю в районах активной тектоники, в сопровождении колебаний уровня океана, климатических скачков и внезапных прорывов гигантских послепотопных бассейнов через временно образовавшиеся дамбы. В процессе формирования нового климата вымерли не соответствующие ему биоты. Гигантских рептилий, включая динозавров и летающих ящеров, сменили привычные нам формы млекопитающих.

Из сегодняшнего дня мы, условные «наблюдатели с платформы», не можем дать адекватную хронологическую оценку пронесшимся перед нашим взором историческим и геологическим событиям. Для их участников, «пассажиров вагона», насыщенность времени событиями была плотной. То, что воспринимается нами, как тысячелетия и смотрится, как ряд событий с огромными интервалами, происходило перед их глазами и буквально на их памяти. Их «пули» в их восприятии долетели моментально, для нас же «процесс затянулся». Одни и те же события для них и для нас произошли как будто в разных хронологических вариантах, хотя их черепаха проползала один метр за тот же отрезок времени, что и наша; их уран-235 распадался с той же константной скоростью, что и наш, но… Дистанция между одними и теми же событиями, происходившими на этой земле, в этой истории, под одним небом, как будто все более увеличивается при нашем удалении от них.

Критики Библии делают упор на то, что ее хронология не совпадает с результатами, которые дает наука. Всемирный потоп, говорят они, не мог длиться всего один год, поскольку… – и тут победно следует перечень геологических процессов, для реализации которых с сегодняшних позиций требуется неимоверно бóльшая уйма времени. И с сегодняшнего «перрона»^[24] нам трудно что-либо возразить им в ответ, ведь мы с ними – наблюдатели из одной точки. Между тем, время имеет релятивистский характер, поэтому неважно, текло ли оно по-своему для двух разных объектов (Земли и ковчега Ноя), либо проявляло себя как-то иначе, но семья Ноя ступила на борт ковчега с той суши, которую сегодняшние геологи именуют кембрийской, а через год вышла из ковчега на сушу, именуемую четвертичной.

Отдельная история – почему даже мы, сегодняшние зрители, столпившиеся на «платформе», интуитивно чувствуем, что мир антропоцентричен, и история земли без человека, то есть все эти миллионы предшествующих геологических лет – не то что бы ложна, но являет собой по большей части некий избыточный умозрительный конструкт, подстроенный под сегодняшнее «научное» понимание скоростей радиоактивного распада и времени для превращения молекулы водорода в человека. А история как таковая – это история человека. Геология скучна и бездушна, а по-настоящему все начинается только с выхода семьи Ноя из ковчега. Скажу страшную для геологов вещь, но геология – наука не человеческая. Точнее, прошу прощения, наука не о человеке – в том смысле, что человек о себе из нее ничего не узнает (за исключением поэтических рефлексий на тему ушедших эпох). Поэтому не только научно допустимым, но и психологически достоверным кажется сценарий, что для Ноя и его семьи все события геологических периодов прошли за год, быстро, мимо, а в рамках геологии земли могли длиться и сто лет, и миллион, и сто миллионов.

* * *

Представляет ли для нас трудность тот факт, что таблица народов из 10-й главы «визуально» выглядит хронологически очень короткой? Вроде того, что Нимрод – внук Хама, поэтому, мол, его персону можно и нужно связать с рассказом о башне. Что в этом рассуждении не так? Примерно всё. Таблица народов не родословие, а список, реестр землевладельцев, и Нимрод не внук Хама в нашем семейном понимании, а его наследник, при этом какой угодно степени родства. Мы говорили о том, что даже в родословиях патриархов нормой является неупоминание имен людей, не принимавших участия в Священной истории, а здесь мы имеем даже не родословие неких персон, а перечень народов; земельный правовой реестр, идентифицирующий раздельное владение землями потомками Сима, Хама и Иафета по четырем главным критериям – по месту проживания («в землях их»); по языку общения («по языку своему»); по этно-культурной принадлежности («по племенам своим») и по принадлежности к своему отеческому роду, то есть к одному из трех отцов («в народах своих»), роду Сима, Хама или Иафета (см. Быт. 10:5). Указания «Хуш – сын Хама» или «Хуш родил Нимрода» в еврейской традиции имеют в первую очередь юридическое значение для указания легитимности линии наследования. Про любого еврея в этом контексте можно сказать, что он сын Сима. Более того, если принимать список народов как прямое семейное древо, то получится абсурд, поскольку Нимрод просто не мог быть внуком Хама в непосредственном семейном смысле и при этом владеть городами, построенными в период уже предшествующего длительного существования мировых цивилизаций. В списке народов лишь сообщается, что Нимрод, владеющий ранним Вавилоном – законный наследник Хама через линию Хуша.

12.

Итак, потомки Сима, Хама и Иафета, составлявшие единую семейно-родовую общину, пришли с Араратского нагорья на равнину в земле Сеннаар, на территории нынешнего Черного моря. Часть общины занималась ремеслом, часть сельским хозяйством и мелким животноводством. Некоторые члены общины небольшими группами отправлялись на поиски новых мест обитания. Мы уже упоминали, что если подходить к тем событиям с линейкой нашей хронологии «отсюда», то мы должны поместить их в период 2,6–2,5 миллиона лет назад. В геологических терминах это самое начало плейстоцена, связанного с резким похолоданием на планете, в культурных категориях – начало палеолита. Хотя эти периоды и условны, их совпадение неслучайно – ушедшие из «поселения А» группы людей, попадая в суровые условия, морфологически специализировались в «архаичные» формы типа Homo ergaster (erectus), а начало палеолита как раз и маркируется тем, что их каменные инструменты в это время впервые «всплывают» в истории.

За плечами у людей «популяции А» был и потоп, и динозавры, и переход от гор Араратских на новое место обитания в будущей черноморской котловине. Я надеюсь, что читатель не сочтет автора этих строк хронологическим экстремистом, но мне кажется, что если бы эти люди измеряли время своей линейкой, «оттуда», то от их дней до возникновения Шумерской, Египетской и Индской цивилизаций, возможно, насчитывались бы, мягко скажем, совсем другие, охватываемые обозримыми поколениями, сроки. Что поделать, время – такая хитросплетённая и загадочная сущность, что, сколько ни удивляйся, удивляться не перестанешь.

При этом понимание нами хронологической картины сильно ухудшается оттого, что мы опять и опять сталкиваемся с нелепостью эволюционистской (идейной) и радиометрической (зависимой от многих допущений) хронологии. Мы помещаем наших «подопечных» в общепринятые рамки, и еще неизвестно, чтó является бóльшим сумасшествием – то, что послепотопные люди современного облика существовали на планете уже два и более миллиона лет назад, или сами эти миллионы. Если бы при декларируемых двух миллионах лет прирост численности населения земли при всех смертях, эпидемиях и катастрофах составлял хотя бы 0,01% (при удвоении численности на планете каждые 7000 лет), то костей предков, образно говоря, не вместила бы вселенная – число живших до нас людей должно было составить 10⁴³ человек (число с 43 нулями после него). Эволюционисты возражают, что на протяжении 2 млн. лет увеличению численности людей именно и препятствовали эти самые упомянутые эпидемии и катастрофы, но такое объяснение означает, что весь период своего становления, 2 млн. лет, человечество перманентно находилось на грани исчезновения, точнее говоря, все это время постоянно и неизменно исчезало как вид, балансируя на уровне статистической погрешности. Как эта картинка угнетенного и исчезающего вида сочетается с его прогрессивным эволюционным развитием – вопрос риторический. С одной стороны еле дышим, с другой развиваемся как самый успешный вид. Колебание прироста «по зернышку», в районе чуть выше нуля еще могло бы сохранить жизнь человечеству, если бы все люди находились в относительно многочисленных цивилизованных группах, умевших противостоять болезням и эпидемиям, но археология и палеоантропология демонстрируют нам совсем иное. То, что практически все стоянки древних людей на планете известны (а они, как правило, привязаны к определенному рельефу местности), но при этом найдено вполне считанное количество каменных орудий, артефактов в виде очагов, жилищ и костей охотничьих трофеев, а также смехотворное количество самих человеческих останков, – все это как бы намекает на то, что два миллиона лет человеческой истории, это, мягко говоря, сильное преувеличение – вопреки гораздо более стремительно протекавшим событиям прошлого.

Картина постепенного долгого становления человечества при такой его разрозненности мало похожа на достоверную. Короче говоря, в нашем случае незнание свойств времени (концепция «вагона и платформы») усугубляется эволюционистскими фантазиями в рамках их схемы. Стоянки всех «архаичных» людей, хоть и привязаны к определенным ландшафтным преимуществам для жизни (пещеры, озерные берега, высоты у излучин рек), но никогда не маркируют места возникновения будущих первых цивилизаций. Ранее мы говорили, что при взгляде на карту хорошо прослеживается закономерность – массовые скопления стоянок древних людей, начиная с Homo ergaster и вплоть до революционеров-сапиенсов верхнего неолита, присутствуют в географических тупиках. Каковая картина миграций иллюстрирует принцип «идем туда, не знаем куда», то есть показывает целенаправленное движение вперед до того момента, пока путешественники не упрутся в какой-нибудь «карман» рельефа или достигнут морского берега, полагающего конец их движению.

Конечно, тут есть чему удивляться. В человеческой природе, как и в психологии целых сообществ, есть свои константы, не зависящие от времени и обстоятельств. Упрощение технологий Среднего царства, вероятно, коррелирует с политическими и социальными переменами, но речь не о том, почему Египет выдохся, а о самом феномене изначальных чрезмерностей. Ни один правитель в здравом уме не будет тратить ресурсы на мегапроекты, которые ослабляют его государство. То же и с каменной посудой. Природа человека такова, что он не будет тратить время и силы на изготовление кувшинов из диорита в промышленных количествах, если можно сделать кувшин из глины или алебастра. Диорит он предпочтет алебастру только в случае, если сложность работы для этих двух материалов не будет принципиально отличаться. Предмет престижа? Но ко времени Среднего царства престиж закончился. Похоже, что мы имеем дело не с престижем, а статистикой. Посуда из самых твердых минералов была обнаружена начиная с ранних захоронений Нагады, а в первой египетской пирамиде Джосера хранилась целая коллекция из тридцати или более тысяч единиц, включая посуду из самого прочного камня. Поскольку подобные изделия в массовом количестве появляются уже с «нулевого» уровня развития Египетского царства, то можно предположить, что техника их изготовления была освоена раньше, а посуда из базальта и диорита (см. рис. 30) в значительном количестве принесена извне и просто «попала в статистику» самых ранних периодов.

Все эти так называемые загадки Древнего Египта исследователи от штатной науки и пропагандисты-просветители, как правило, игнорируют, другие же используют их в качестве обоснования версии о древних космических «богах». Мы же исходим из того, что продвинутые математические и технологические знания, которыми поначалу обладали первые цивилизации, были накоплены людьми ранее и в готовом виде положены в основание этих первых известных нам цивилизаций.

Ситуация, при которой их бонусы и гандикапы быстро закончились, неудивительна. На первых цивилизациях сработал тот же принцип «вымирания динозавров», когда нечто успешное в одной среде (динозавры и технологии «поселения А»), в новой среде поначалу испытывает бурное, взрывное распространение, но оказывается, что этой новой среде не соответствует. Если принцип дискретности есть залог развития и выживания, то первые цивилизации этот принцип не соблюли. Обладая мощным потенциалом изначально и моментально достигнув небывалых высот, они попали в ловушку повторяемости и единообразия, а система, воспроизводящая сама себя без принципиального усложнения, деградирует, как деградировали все известные нам империи. Говоря образно, наступило время не форм, но смыслов. Народы Сима в этот период были заняты исполнением возложенной на них миссии. А народы Иафета, условно «люди Севера», в отличие от народов Месопотамии и Египта, начав с невысокого старта, пошли по пути последовательного развития, в итоге унаследовав результаты религиозных трудов сынов Cимовых (Быт. 9:27).

Заключение

Начиная эту книгу, я ставил себе задачу разобраться, наконец, с вопросами, которые интересовали и волновали меня лично. Некоторые события истории мира, такие, как появление на земле человека, для определенной части людей относятся к разряду тайн мироздания и являются предметом веры. Однако я, всегда чувствуя нутром примитивность обезьяньего сценария, не мог ничего противопоставить тем, кто с торжествующим видам перечислял мне бесконечную латинскую номенклатуру человеческих предков и кивал на иллюстрации с их обезьяноподобными физиономиями. В результате моих изысканий пришло понимание, что эволюционистский антропогенез, как и эволюционизм в целом, держится не на фактах, и даже не на какой-то философской концепции, а как будто является некоей традицией из истории науки, движется еще по инерции, обеспокоенный идеей сбережения «не напрасно накопленного багажа», на выработанных за два века привычках и на смешном апломбе победителей (когда они уже не победители); даже на неких особых психологических чертах характера, присущих всем адептам эволюционизма – презренью к логике, философии и вообще к полноте жизни.

При ближайшем рассмотрении любого аргумента теории эволюции, при самом легком надавливании на ее несущие конструкции, она, теория эволюции, теперь дребезжит и сыплется. Эволюционизм, начав с крайнего упрощения (человек произошел от животного предка), неизбежно пришел к таким усложнениям, что сам, как Лаокоонов змей, запутался в своих щупальцах и хвостах. Как миф, он имеет право на существование, но в своих гипотезах вроде обезьян, плывущих на поваленных деревьях из Африки в Южную Америку, он выродился до анекдота. Там, где он объясняет появление признака случайными мутациями и миллионами лет естественного отбора, выясняется, что этот признак можно объяснить даже не Дизайном, а какой-нибудь простой механикой. Весь эволюционизм в сухом остатке – это вера в то, что законы природы (естественный отбор) за миллионы лет упорядочат случайность. Эти «естествоиспытатели» очень ловко переименовали Бога в «законы природы», каковые законы, по их ожиданиям, на дармовщину вывезут из ямы их случайность, и называют это естественными механизмами эволюции. Но функциям и программе, изначально заложенным в человека, дела нет до случайности; они работают по собственным алгоритмам и по необходимости всегда подстроят человека под нужную или проблемную среду.

Предлагаемая в этой работе концепция скрытого центра происхождения цивилизации непротиворечиво объясняет многие темные места и проблемы в принятой сегодня концепции человеческой истории:

• Отсутствие эволюционного «предка» у человека, то есть связующего звена между ископаемыми обезьянами и первыми «настоящими» людьми.

• Принципиальную «нехватку» скелетного материала людей за декларируемые миллионы лет.

• Дискретность разных якобы эволюционных видов Homo (каковые являются лишь следствием не-эволюционной биомеханической и эпигенетической трансформации человеческого фенотипа).

• «Появление» у древнего человека разума, речи, искусства и религии.

• Парадокс аномальных находок анатомически современного человека в пластах, оцениваемых до 3 млн. лет или слишком раннюю сапиентную морфологию у самых древних форм Homo.

• Слишком раннее (200 тыс. лет назад) появление анатомически современного человека во многих частях света без какого-либо дальнейшего популяционного развития.

• Надуманность генетических, палеоантропологических и археологических доказательств теории «из Африки».

• Источник внезапного появления анатомически современного человека 50–60 тыс. лет назад во многих уголках планеты – с деталями, противоречащими африканскому исходу. Соответственно – источник неолитической революции.

• Корреляцию между возникновением Черного моря и возникновением первых цивилизаций.

• Причину возникновения первых мировых цивилизаций уже, по сути, в готовом виде, с минимальным предшествующим периодом становления.

• Причину необъяснимо высоких математических, астрономических, медицинских и других знаний древних народов, их развитые инженерные технологии.

• Также гипотеза скрытого центра исправляет ставшее стереотипом историческое недоразумение о городе с башней (Быт. 11:4–9) как историческом Вавилоне.

Кроме того, автор этой работы хотел бы зафиксировать три собственных утверждения в виде проверяемых гипотез:

• Находки скелетного материала Homo erectus/ergaster отражают не картину эволюции человека, а артефакты религиозной практики древних. Череп, нижняя челюсть и бедренная кость – не самые «выживающие» части человеческого скелета (из них наиболее прочна головка бедренной кости), однако именно этот кластер составляет 85% всех скелетных находок, что предполагает культовую практику сохранения этих фрагментов скелета, вероятно, останков древних родовых предков. Что, соответственно, делает все реконструкции древних миграций людей или практику сравнительной морфологии черепов разных территорий бесполезными. Любой такой череп будет отражать не миграцию популяции определенного краниологического типа, а миграцию некоего территориально неопределенного черепа в сумке его мигрирующего потомка. (Отдельные же (единичные) фрагментированные скелеты Homo erectus/ergaster укладываются в картину «пропавших без вести» членов группы). Такой высокий процент находок (85%), приходящихся на ритуально значимые части человеческого скелета, вряд ли может объясняться случайностью, и с накоплением новых данных гипотеза может быть проверена (хотя ситуация напоминает финальный этап политических выборов (честных), где результат кандидата уже несомненен).

• Коллекция древних краниологических образцов (черепов) отражает не процесс эволюционного превращения архаичных форм в более прогрессивные, а, напротив, является морфологической «россыпью» черепов, прошедших трансформацию от анатомически современного типа к архаичному. При создании обобщенного портрета так называемых архаичных черепов Homo проявляется не обобщенный портрет «архаиков», а череп современной морфологии. Что свидетельствует не о движении архаичного в сторону прогрессивного, а о распаде изначально прогрессивного на «архаичные« варианты. Эту гипотезу также можно назвать проверяемой, хотя Илья Рухленко считал ее практически подтвержденной и лишь требующей бóльшей детализации^[27].

• Третья гипотеза, ждущая своего подтверждения – обнаружение на дне Черного моря древней цивилизации, которая предшествовала и была источником для цивилизаций Месопотамии, Египта и Индии. И хотя нет сомнений, что в древности на земле таковая неизвестная сегодняшней науке цивилизация существовала, я предполагаю, что искать ее следует именно в указанном в этой работе месте. Кроме того, следы самого раннего послепотопного поселения могут быть обнаружены и в районе озера Севан, хотя по причине тысячелетних разработок полезных ископаемых в этом районе надежда на это крайне мала (самые ранние следы деятельности людей, скорее всего, замещены или стерты поздними).

...Здесь я ничего не придумал от себя. Вся моя работа – это попытка хоть немного детализировать ту историю, которую рассказывает нам Моисей в Библии.

Когда старые научные или общественные представления о мире заменяются новыми, они не всегда сбрасываются с корабля современности. Неверные старые идеи оказываются лишь частным случаем новых. Так, представление о том, что земля плоская, было опровергнуто сменившим его знанием о шарообразности Земли. Но поскольку мы – люди, воспринимающие себя не в масштабе шарообразной планеты, летящей в составе других планет Солнечной системы, а лишь в пределах того кусочка земли, на котором стоим двумя ногами и с которого наблюдаем звезды, идея «плоской земли» в антропоморфных рамках продолжает быть адекватной частью представлений о Земле шарообразной.

Классическая механика Ньютона была опровергнута релятивистской теорией Эйнштейна, однако не сдана в музей, а рассматривается как частный случай эйнштейновской. Зачем нам, мол, все эти единства материи, движения, пространства и времени, когда классическая ньютоновская механика в узком, но достаточном для сносной жизни диапазоне описывает нашу земную реальность.

И, конечно, царица туманных полей – теория эволюции. Принципиально идеологический конструкт, имеющий в своем основании аксиому о единственно натуралистическом происхождении мира и всего живого в нем. Можно не сомневаться, что теория Дарвина в любой ее версии – хоть классической, хоть неодарвинизма, хоть «нового синтеза» – также в итоге окажется лишь частным случаем более объемной парадигмы, а именно – Разумного искусственного творения, описывая его дизайн в узких рамках наблюдаемой трансформации организмов. То, что принято называть дарвиновской теорией эволюции и ее механизмами, завтра останется верным лишь в узких рамках – подобно плоской земле и ньютоновской механике. Несомненно и безусловно, что среда влияет на изменения внешности (фенотип), адаптивные изменения способны сделать наши с эректусом черепа очень непохожими, что информация о новых признаках закрепляется в генах, естественный отбор благоприятствует более приспособленным к новой стрессовой среде – и так далее. Но только все это – будет признано мелкими и побочными проявлениями главного механизма – программы, прописанной и зашитой в геноме всего живого Автором и Программистом этого мира и позволяющей всем нам жить и развиваться в отведенных пределах и средах.

Никаких «третьих синтезов» и новых теорий эволюций уже не будет (поскольку в связи с новыми открытиями тут уже ничего и ни с чем не совместимо), а четвертому не бывать. Факт в том, что основные формы жизни дискретны, принцип дискретности жизни есть способ ее развития (Dobzhansky, 1937), человек не является производным животного мира, а изменения в рамках видов являются не дарвиновскими, а реализацией программ адаптации, сегодня условно называемых эпигенетическими. Неодарвинизм до сих пор остается в игре лишь потому, что играет без правил и игнорирует приближающийся айсберг. Музыканты еще музицируют на палубе, но уже начинают прощаться: «Для меня было большой честью вместе с вами парить людям мозг». Некоторые эволюционисты еще пытаются бегать и звенеть бубенцами, но уже всё тлен и суета.

Как говорится, запомните сказанное мной. Плоская земля, ньютоновская механика, теория эволюции Дарвина. Это сущности, которые в рамках науки описывают лишь частные случаи более объемной и глобальной картины. И теория эволюции из них – окажется самой частной и мелкой.

Конец публикации.

Вернуться к началу публикации

Перейти к списку используемой литературы

Примечания:

¹²«…Их нынешние «пазлы» идеально совпадают в ретроспективной реконструкции Пангеи». – На сайте Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям США (FEMA) сообщается, что: Каждый год, в результате эрозии, побережье штата Луизианы теряет около 100 км² Штат Техас теряет в среднем 0,3 метра береговой линии в год (местами до 15 метров). Сильные штормы в Мексиканском заливе могут эродировать 30–40 метров берега (вглубь) всего за 1 день. За последние 50 лет штат Вашингтон потерял в некоторых участках побережья до 300 метров береговой линии (6 метров в год). Маяк «Кейп-Хаттерас» в Северной Королине, построенный в 1872 году на расстоянии около 550 м от берега Атлантического океана, в 1999 году был перемещен вглубь на 900 м, когда находился на расстоянии всего 4,6 м от кромки воды. За 130 лет эрозия уничтожила здесь 515 метров береговой линии (в среднем 4 м в год). США тратят ежегодно 0,5 миллиарда долларов на борьбу с прибережной эрозией. Значительная эрозия береговых линий наблюдается по всему миру. Даже при эрозии берегов в 0,5 метра в год, всего за 1 миллион лет континенты были бы «изъедены» эрозией местами до 500 км с обеих сторон («Significant Losses From Coastal Erosion Anticipated Along U.S. Coastline», Federal Emergency Management Agency (FEMA). June, 2000. Перевод Д. Куровского). [Вернуться к тексту]

¹³«…Что отсутствие в Японии мифа о всемирном потопе…» – Поскольку потоп для японцев является событием мифологическим, а землетрясения представляют угрозу на протяжении всей истории, можно предположить, что в Японии миф о потопе был трансформирован или замещен мифом о намадзу – гигантском соме (изображаемом в виде дракона-змея), вызывающем землетрясения и цунами. Любопытно, что несмотря на то, что намадзу является причиной катастрофы, его называют «йонаоши даймедзин» («бог исправления мира»). [Вернуться к тексту]

¹⁴«…Уже существуют мировые цивилизации Египта, Месопотамии, Израиля и Ханаана». – Библеисты обычно датируют жизнь Моисея в интервале 1600–1200 лет до н. э., связывая это с египетскими фараонами Нового царства, однако датировки, соотнесенные с «суммарной» библейской хронологией, неадекватны, поскольку стандартным стилистическим приемом Библии являются хронологические пропуски в родословиях и событиях, не важных или антагонистичных Священной истории (см. мою статью «Время», Часть 2. Существуют ли пробелы в генеалогии Бытия? (ссылка). [Вернуться к тексту]

¹⁵«…Многие исследователи с первых же строк спотыкаются». – В толковании Техасской богословской семинарии (Славянское Евангельское Общество) высказывается даже что-то вроде недоумения – как же так? – народы разделись по языкам и землям, а далее опять у всех один язык и одно наречие? Привожу этот пример потому, что упомянутые богословы явные чемпионы по запутыванию самих себя.

«Группируются события вокруг «центрального факта»: «И сошел Господь» (стих 5). Здесь, однако, возникает проблема, а именно связь 11:1–9 с 10-й главой. Ведь в начале 11-ой главы весь мир еще говорит «на одном языке» и пользуется одним и тем же словарем.

Между тем, в главе 10 мы уже «видим» разделение людей «по племенам их, по языкам их, в землях их, по народам их»... Вероятным представляется такое толкование: в 11:1–9 объясняется, каким образом произошло то, о чем говорится в главе 10. В книге Бытия часто, наблюдается «подача материала» по тематическому, а не хронологическому принципу. Так и в сказанном о Фалеке содержится лишь намек на хронологию: «Во дни его земля разделена» (10:25)» (ссылка).

Другие комментаторы видят «проблему» сразу:

«Слова об одном языке указывают, безусловно, на исторический период, предшествовавший описанию «семьи народов», данному в гл. 10» (ссылка).

[Вернуться к тексту]

¹⁶«…На том основании, что в книге упоминаются разные имена Бога». – Тогда как Моисей употребляет разные имена в зависимости от того, в каком качестве в данный момент Бог Себя проявляет; Элохим – когда Бог совершает правосудие, Яхве – когда прояляет милосердие. Аналогичная деталь – разные употребления глагола «уничтожить», якобы тоже свидетельствующие о двойном авторстве Бытия. Однако, «шахат» (שׂחת) – это прервать жизнь, а «маха» (מחה) – изгладить бесследно, как, например, по обещанию Бога было изглажено допотопное человечество (Быт. 6:7). [Вернуться к тексту]

¹⁷«…Рассказывая нам за Моисея, что тот на самом деле имел в виду под словом «Арарат». – Существует возражение (на мой взгляд, довольно странное), что горы, куда причалил ковчег, в тот момент еще не назывались Араратскими. Однако Моисей использует самый обычный стилистический прием (топонимический анахронизм), который состоит в том, что описываемые древние события привязываются для слушателей к современным названиям местности, им известным. То есть следует буквально понимать, что ковчег остановился на месте, известном нам как горы Араратские. Сравните: «И сделал себе Иисус (Навин, – примеч. А.М.) острые [каменные] ножи и обрезал сынов Израилевых на месте, названном: Холм обрезания» (Нав. 5:3) – о некоем месте говорится уже с учетом того, что мы знаем его позднее название. [Вернуться к тексту]

¹⁸«…Поскольку сказано, что это он построил». – Этот стих (Быт. 10:11) по рассматриваемым нами причинам всегда вызывал у исследователей когнитивный диссонанс и желание его, стих, исправить, о чем пишет Лопухин:

«Одни из толковников принимают здесь имя «Ассур» в смысле собственного имени одного из сыновей Сима (22 ст. LXX, Вульгата, Лютер, Розенмюллер и др.) и толкуют данное место в том смысле, что, семиты, недовольные деспотическим правлением Нимрода и кушитов, предпочли удалиться на север и основать там новое царство. Но по мнению других (Таргум, Делич, Кейль, Ланге, Филарет и мн. другие), имя «Ассур» служит здесь нарицательным обозначением целой страны, в зависимости от чего и сам перевод текста должен быть несколько иным, а именно: «и из земли этой (Сеннаар) вышел он (Нимрод) в Ассирию...» (Лопухин, «Толковая…»).

Претензии ко второй трактовке те же – слова о том, что Нимрод вышел в Ассирию не вяжутся с его ролью строителя великой Ассирийской империи, отводимой Ассуру; это искусственный конструкт с традиционной натяжкой – Библия неточна, текст должен быть иным, таким, чтоб соответствовать нашему мнению. [Вернуться к тексту]

¹⁹«…Но только не в случае Сеннаара. Почему?» – И опять, и опять – остается загадкой, почему при употреблении «земли Сеннаар» регулярно пропадает любая конкретика. Так, даже в позднем тексте Даниила, где «Сеннаар» фигурирует в качестве синонима Вавилонии, происходит тот же эффект. В Дан. 1:1–2 пророк рассказывает о взятии Иерусалима царем Вавилонским Навуходоносором, который, ограбив Иерусалимский Храм, отправил его священные сосуды «в землю Сеннаар, в дом бога своего, и внес эти сосуды в сокровищницу бога своего». То есть важному трофею уделено особое внимание, при этом «земля Сеннаар» как будто в очередной раз съедает конкретику – почему, если речь идет о столице, Вавилоне, указана только земля Сеннаар? При этом в самом Вавилоне было несколько храмов, «домов бога его»: храмы Мардука (упомянутый зиккурат Этеменанки), Набу, Шамаша, Иштар, Гула-Нинкаррак, Нинмах, Адада и другие; также был храмы тем же языческим богам в пригороде Вавилона Борсиппе, «ночном Вавилоне», равные по значению вавилонским храмам, где проводились ночные службы. Сказать о сокровищнице в земле Сеннаар в доме бога своего – это как сообщить сегодня, что глава союза кинематографистов (без персоналий, абстрактно) привез некий триумфальный мировой фильм в Россию и показал его в кинотеатре своей организации. [Вернуться к тексту]

²⁰«По сути, о нем сказано – Амрафел, царь заграничный (неместный, пришлый)». – Предположение части библеистов об отождествлении Амрафела с Хамуррапи опровергается лингвистическими и хронологическими нестыковками, а рассказы о его деяниях в сетевых справочниках типа википедии ничем не обоснованы или вымышлены. [Вернуться к тексту]

²¹«…И они перестали строить город [и башню]» (Быт. 14:8)». – Если воспринимать месопотамский Вавилон как первый и единственный, то нестыковки будут вылезать на каждом шагу. Принимая извращенно-географическую версию, что приход с востока в Месопотамию означает приход со стороны Загросских гор Ирана, Пакистана или Индии, любой исследователь должен задать себе вопрос – зачем строителям Вавилона необходимо было форсировать полноводный в то время Тигр? Сказано, что, двинувшись с востока, они нашли равнину и поселились там. Но ни слова о переправе или долине за рекой. Более того. Если принять общую идею, что первыми в Месопотамию пришли шумеры, ситуация еще абсурднее. Первые города-поселения шумеров Ур и Эреду возникли в нижнем течении Евфрата на его восточном берегу. Зачем шумерам было переправляться со стороны Загросского плато через Тигр, Евфрат и целую сеть столь же полноводных их разветвлений на противоположную сторону со стороны Сирийской пустыни? А с учетом тогдашнего положения Персидского залива, перебираться и через его рукава? Что за навязчивая тяга? Обратим внимание, что на северном берегу Тигра со стороны Загросса древние города отсутствуют. [Вернуться к тексту]

²²«…Геологи склонны подтверждать катастрофу с уничтожением Содома и Гоморры». – Галина Беленицкая, доктор геолого-минералогических наук, главный научный сотрудник ВНИИ геологии им. Карпинского, пишет (Беленицкая, 2014):

«Во все времена большинство исследователей склонялось к мнению, что опальные города существовали и именно природные катаклизмы стали причиной их исчезновения. В обоснование этой точки зрения в разные годы приводились многочисленные факты – историографические, археологические, географические и др. <…>

Вопрос же о времени, когда данные события могли произойти, решается довольно определенно: большинство исследователей называют начало II тысячелетия до н.э. (т.е. около 4 тысяч лет тому назад).

К оценке библейской легенды с позиций ее возможной геологической природы неоднократно обращались и геологи. Эти аспекты рассматривали (Clapp F.G. Geology and Bitumens of the Dead Sea Area, Palestine and Transjordan. Bull. AAPG 20.7 (1936): 900.), а также несколько известных российских исследователей (Ibid., p. 881–909; Bentor Y.K. Salt Deposits of the Dead Sea Region. The Geological Soc. of America. Spec.Paper (1968): 139156; Zak I., Bentor Y.K. Same New Data on the Salt Deposits of the Dead Sea Area, Israel. Geology of Saline Deposits. Proc. Hanover Symp, 1968. Paris: UNESCO, 1972, Earth Sciences 7, рр. 137–144; Neev D., Emery K.O. The Dead Sea Depositional Processes and Environments of Evaporates. Jerusalem, 1967. 148 p; Гилат А. Содом и Гоморра: гидротермальные взрывы и самовозгорание горючих газов, вызванные землетрясением? // Дегазация Земли: геотектоника, геодинамика, геофлюиды; нефть и газ; углеводороды и жизнь. М.: ГЕОС, 2010, с. 112–114). <…>

Уже Ф. Клапп наметил в библейском сюжете ряд ключевых геологических проявлений: интенсивные выбросы нефти, битумов, серы, газов, активность разломов и сейсмотектоники (Clapp F.G. Op. cit.). Ныне большинство исследователей общие черты геологической стороны катастрофы видят такими: взрыв поднявшихся к поверхности Земли больших объемов сероводорода и горючих газов, смещение и проседание осадочных пород, поднятие уровня рассолов Мертвого моря, возможно ливень из сернокислых вод.

Два из этих событий особенно важны и в первую очередь нуждаются в расшифровке их геологической природы. Первое – масштабные взрывные выбросы из недр сероводорода и горючих газов (и их самовозгорание) (Трифонов В.Г, Караханян А.С. Геодинамика и история цивилизаций. М.: Наука. 2004. С. 247) «И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба». Второе – значительное проседание прибрежных частей моря-озера и их заливание рассолами: «И ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сиих, и произрастания Земли» (Бытие, 19:24–25). Содом, Гоморра и другие близлежащие города, были поглощены водами озера. Именно вероятность совместной реализации этих двух событий обычно справедливо служит главным критерием оценки геологической реальности всей содомской катастрофы.

[Вернуться к тексту]

²³«...Наши подопечные жили на дне впадины гораздо ниже даже тогдашнего уровня моря». – В современных источниках положение береговой линии первоначального пресного озера (у которого, согласно нашей гипотезе, находилось «поселение А») оценивается по разному. Уровень же Черного моря перед самой катастрофой 7–9 тыс. лет назад оценивается на 90–120 м ниже сегодняшнего, Баллард говорит о 155-ти. Однако из-за трудностей инструментального исследования черноморского дна на больших глубинах первоначальная береговая линия неизвестна из-за более поздних отложений, а все реконструкции скорости и исторического времени заполнения черноморской впадины сугубо модельны. Жилище, которое нашел Баллард, маркирует, вероятно, лишь одну из самых поздних и высоких береговых линий до нынешнего уровня наполнения моря. Болгарские исследователи пишут:

«К сожалению, подводные археологические исследования ведутся водолазами преимущественно на мелководье, где вскрываются остатки древнегреческого, римского и византийского времени. ... Прибрежная область располагается непосредственно от берега до глубины 20–50 метров. Именно здесь методами подводной археологии проводятся раскопки останков античного, византийского времени и средневековья водолазами. Центральная область шельфа отличается исключительно высокими темпами седиментации и мощность осадков достигает 30–50 м. Это затрудняет археологические изыскания, и необходимо применять акустические методы и сонарную съемку»,(Димитров П. и Димитров Д. Черное море, Потоп и древние мифы. Изд. «Славена»., Варна, 2008).

[Вернуться к тексту]

²⁴«И с сегодняшнего «перрона»... – В рамках одного текста я употребляю различные наименования элемента железнодорожной инфраструктуры – в одном случае «платформа», в другом «перрон». В будущем это может дать повод исследователям утверждать, что текст написан двумя разными авторами (ирония). [Вернуться к тексту]

²⁵«Все попытки скептиков сделать недовольное лицо натыкаются на строгий научный протокол». – Поскольку сайт Антропогенез.ру ради иллюзии неувядающей актуальности своих материалов не датирует новости и экспертные мнения, трудно определить время высказывания его научного редактора Дробышевского о браслете из Денисовой пещеры, однако оно прозвучало:

«Культуры там типично мустьерские. Никакого хайтека там нет. Полированный камень, скорее всего, гораздо более поздний, так как там слои нарушены, там даже скифские ямы есть. Никакой специфической денисовской культуры неизвестно ни в Денисовой пещере, нигде ещё» (Дробышевский, https://antropogenez.ru/interview/911/).

Комментарий являет собой типичный случай, когда поставленный отвечать на все вопросы читателей эксперт обязан комментировать проблему, о которой не имеет понятия. Наши оценки подобной попсы и фейспалмы по поводу более позднего станка в пещере тут неуместны. Проблему представляет сам оборот информационного мусора, когда на подобное мнение «эксперта» ссылаются другие. [Вернуться к тексту]

²⁶«…Решившую покинуть свои земли». – Можно обратиться и к генетическим маркерам, которые маркерами являются весьма условными, но могут быть интересны в качестве неких привязок к событиям. Непосредственно до упомянутых событий, предположительно катастрофических, у части ушедших в дикую природу возникает Y-хромосомная гаплогруппа А, но во время катастрофы носители А в Евразии вымирают, а в Африке выживают. Этот период совпадает и с развилкой гаплогрупп B и СТ в Евразии. Носители B выживают, мигрировав в Африку, а СТ – сохраняются только в «черноморской» популяции, впоследствии заселив весь мир. Отсюда рождается иллюзия, что гаплогруппы А и B «африканские» и «самые древние». Аналогично и с женской мтДНК-гаплогруппой «линейки» L, спасшейся в Африке и вымершей в «дикой» Евразии. Время предположительной катастрофы примерно совпадает с появлением мужской СТ и женской L3. Последняя выживает в «черноморской» популяции, впоследствии вместе с СТ населяя весь мир, включая Африку. [Вернуться к тексту]

²⁷«…Хотя Илья Рухленко считал ее практически подтвержденной и лишь требующей большей детализации» – Вот мнение Ильи:

«…На мой взгляд… именно эта вещь у Алексея – самая удачная находка. Более того, это самое настоящее научное открытие. Которое можно считать доказательством гипотезы Алексея.

Действительно:

1) Алексей выдвигает гипотезу – все эргастеры, эректусы и прочие гейдельбержцы – это не эволюция, а просто разные отклонения от исходной сапиентной формы.

2) В то время как, согласно эволюции – перечисленные виды – это некое раннее звено эволюции, которое было гораздо ближе к обезьяне, чем современный человек.

Отсюда следует совершенно четкая возможность проверки:

Если верна эволюционная гипотеза – тогда при создании обобщенного (усредненного) портрета (всех архаичных черепов) – должно получиться что-то более обезьянье.

Если же верна гипотеза Алексея – тогда при создании обобщенного портрета – все отклонения должны «обрезаться» – и наружу должен «проступить» именно сапиенс.

Действительно, если эргастеры, эректусы, гейдельбержцы и неандертальцы – это другие (более ранние) эволюционные существа – тогда откуда в обобщенном портрете архаичных людей – взяться сапиенсу?

И вот, Алексей сделал обобщенный портрет. И вуаля. Портрет оказался более сапиентным, чем оригиналы. То есть, Алексей блестяще доказал свою гипотезу. Собственно, ничего больше для её доказательства – не требуется.

Поэтому, на мой взгляд, именно этому открытию сейчас нужно уделить наибольшее внимание – нужно создать портрет, максимально корректный с точки зрения методики. Чтобы под методику было – не подкопаться. И если и после этого – ничего не изменится (сапиентные черты продолжат проступать) – тогда Алексея можно поздравить с крупным научным открытием. Собственно, они так и делаются (научные открытия) – кто-то догадывается применить какую-то удачную методику в новой области – и открытие «падает как с куста» (Imperor; запись на форуме «Ковчег-онлайн» 16 дек 2018, 12:16)

[Вернуться к тексту]

Конец публикации.

Вернуться к началу публикации

Перейти к списку используемой литературы

Алексей Милюков	...
ПО ЭТУ СТОРОНУ ПОТОПА


Иллюстрация ситуации в рамках СТО, когда одно и то же событие происходит в двух разных вариантах. Источник изображения: ALI


Слева: реконструкция зиккурата Этеменанки в Вавилоне (фото: www.bangkokbook.ru). В центре: Питер Брейгель старший, «Вавилонская башня» (1563 г.). Справа: «Вавилонская башня» Мартина ван Валькенборха (1535-1612 гг.)


Слева: Панно в Музее истории Армении демонстрирует карту добычи полезных ископаемых вокруг озера Севан. Справа: Озеро Севан. Фото: www.metsamor.mus.am, www.sportishka.com


Слева: Карта глубин Черного моря. Поскольку береговая линия в описываемые нами времена неизвестна, можно предположить, что наибольшие глубины впадин на карте соответствуют расположению пресного озера. В центре: 3D-модель Черноморской котловины. Справа: схема из статьи Д. Лэинга с его версией первоначального очертания пресного озера. Фото: www.flectone.ru и D. Laing


Рис. 17 и 18. Направление движения послепотопных людей из района Араратских гор. Коллажи GT. .


Слева направо (верхний ряд): Первая в истории Египта пирамида Джосера в Саккаре, Египет (ок. 2650 г. до н.э.); пирамида Хефрена в Гизе, Египет (~2600 г. до н.э.); пирамида Солнца, Мексика (между 200 и 700 гг. н.э.). Нижний ряд: Самая большая в мире Белая пирамида, Сиань, Китай (200 г. до н.э.); зиккурат на о. Сардиния, Италия (3500 г. до н.э.). Фото: www.pentad.ru, www.mir-cdn.behance.net, www.bangkokbook.ru, www.r1.mt.ru, www.sun6-21.userapi.com


Денисова пещера на Алтае и хлоритолитовый браслет. Фото: www.ya.ru2, www.altai-info.com


Святилище Гёбекле-тепе. Фото: www.bangkokbook.ru, www.evrimagaci.org


Реконструкция поселения Чаталхёюк. Фото: www.arkeolojikhaber.com, www.triptonkosti.ru


Письменные знаки в на стенах пещер Европы и Урала. На последнем фото – 32 обобщенных знака. Фото: D. Von Petzinger


Рис. 28 и 29. Слева: Карта расселения народов Сима, Хама и Иафета. Справа: Карта мегалитических объектов Европы V-III тыс. до н.э. Красным кружком выделена западная часть Черного моря. Коллаж GT.


Слева: Линза из горного хрусталя с трехкратным увеличением (VIII в. до н.э), найденная в древнеассирийском городе Калахе. В центре: Гальванический элемент или Багдадская батарейка (VI–III вв. до н.э.), копия которого в современном эксперимете (с лимонным соком в качестве электролита) показала напряжение 4В. Гальванизация была известна в Месопотамии еще как минимум 2,5 тыс. лет назад, поскольку существуют находки этого периода из меди, покрытые слоем серебра. Справа: Один из фрагментов механизма, найденного на затонувшем корабле недалеко от греческого острова Антикитера (III–II вв. до н.э. или ранее). Это первое из известных аналоговых вычислительных устройств, позволявших определять не только актуальное, но и будущее положение небесных тел и астрономические циклы. Фото: printerest.com

ПО ЭТУ СТОРОНУ ПОТОПА

ГЛАВА 7. ВЫЧЕРПАТЬ МОРЕ

Часть 2. Время – в глазу смотрящего

Часть 3. Видеть впервые

Заключение