Главная Страница

Страница «История, Религия, Наука»

Карта Сайта «Golden Time»

Новости Cайта «Golden Time»



    Алексей Милюков


 

   «ИХ ЗНАЛИ ТОЛЬКО В ЛИЦО»



НЕУЛОВИМЫЕ ПРАРОДИТЕЛИ

У сторонников эволюционного антропогенеза, перманентно озадаченных отсутствием так называемого «недостающего звена», сегодня существует, как им представляется, один достаточно сильный аргумент. Это серия находок из грузинского селенья Дманиси, которым отведена роль если не претендентов на звание недостающего звена, то, по крайней мере, чего-то достаточно к этому понятию близкого – представителей раннего «настоящего» человечества, всё еще сохраняющих отдельные примитивные черты предыдущей эволюционной стадии.

Так уж повелось, что необычность и даже какая-то экстраординарность стала визитной карточкой дманисских раскопок. Уже первая находка в 1991 году челюсти D211 с предполагаемым возрастом около 1,8 млн. лет стала сенсацией. Дело в том, что, согласно тогдашним схемам, выход человека за пределы Африки произошел гораздо позже, так как в принципе мог состояться лишь при условии достаточно продвинутого анатомического и инструментального уровней его развития. Находка же столь ранних представителей Homo ergaster за пределами Африки опрокидывала все прежние представления – и настолько, что у многих «специалистов по происхождению человека» стала провоцировать расстройство зрения. Оставив первоначальный вывод авторов находки о челюсти D211 как достаточно архаичной и близкой к Homo ergaster (Gabunia & Vekua 1995), обеспокоенные специалисты заговорили о соотнесении ее с поздними более прогрессивными Homo erectus (Brauer & Schultz, 1996), – более того, в научных кругах стали раздаваться голоса о необходимости пересмотра датировки в сторону более молодого возраста находки (Bar-Yosef, 1994; Dennell & Roebroeks, 1996; см. Вишняцкий, 1998).

В 1995 г. в Дманиси были найдены черепная коробка D2280, принадлежащая молодому мужчине, и череп D2282, принадлежавший девушке 15–16 лет. Первый экземпляр, несмотря на отсутствие лицевой части, был классическим хомо эргастером с мозговым объемом 780 см3. Второй череп, хотя и сохранил большую часть лица и черепной коробки, был искажен посмертной деформацией (Gabunia et al., 2000); говоря проще, был сплющен сверху, напоминая панцирь черепахи. По результатам предварительной реконструкции члены команды Золикофер и Понсе де Леон предложили объем мозга этого индивида в 650–660 см3, однако, понятно, что реальное значение могло отличаться от предложенного. Цифра «650», впрочем, закрепилась в научной литературе. Ранее найденную челюсть D211, у которой отсутствовали обе восходящие ветви, связали с черепом D2282; надо полагать, по принципу «берем, что есть».

В 2000 году немногим более чем в 10 метрах от группы первых находок обнаружилась нижняя челюсть D2600, поразившая всех своими небывало большими размерами, по некоторым параметрам превосходя даже самую крупную среднеплейстоценовую челюсть Тернифин III (Van Arsdale, 2006). Ее длина составляет 126,9 мм, ширина 133,5 мм, высота восходящей ветви 91 мм.

В 2002 году здесь же были найдены череп D2700 (объем 600 см3) и в метре от него нижняя челюсть D2735, ассоциированные волей авторов вместе и принадлежащие подростку женского пола. В этом же году, примерно в двух метрах от них обнаружили череп старика D3444 (объемом 625–650 см3) и уже очевидно принадлежащую ему нижнюю челюсть D3900. Этого индивида отличало полное прижизненное отсутствие зубов (судя по зарастанию зубных лунок), а сама находка интерпретировалась в терминах заботы древних людей о своих старых и больных соплеменниках.

Дманисская краниальная коллекция 1991–2005 г. Слева направо: череп D2282 и челюсть D211, череп D2280 и челюсть D2600, череп D2700 и челюсть D2735, череп D3444 с челюстью D3900. Коллаж GT по материалам Science, The Anatomical Record

На участке Дманиси были найдены также разрозненные постчерепные скелетные фрагменты числом несколько десятков, среди которых останки подростка, взрослого и двух индивидов, от которых сохранились единичные, «точечные» части скелета. Связь черепов и постчерепных скелетных костей сугубо предположительная. Все черепные находки, за исключением D2600, были определены как Homo ergaster. Челюсть же D2600 настолько метрически (и отчасти морфологически) выбивалась из общей картины, что для нее ввели новое видовое название Homo georgiсus – человек грузинский.

Если для штатных ученых находки грузинских эргастеров ломали прежнюю схему выхода человечества из Африки, приводя их в замешательство («1,8 млн. лет назад – это еще не совсем люди, чтобы вот так запросто выходить осваивать ойкумену!»), то пропагандисты эволюционизма быстро сориентировались, понимая, какие дивиденды можно получить на грузинских «не совсем людях». Джим Фоули, автор идеологического ресурса «TalkOrigins», кажется, первым ухватил эту волну. После находки черепа D2700 он писал, не скрывая восторга:

«Как креационисты будут интерпретировать эту окаменелость? Несмотря на особенности, подобные эректусу, D2700, будучи найден изолированно, почти наверняка был бы назван креационистами не человеком – учитывая малый объем мозга и его общие черты с H. habilis. Проблема состоит в том, что D2700 – член популяции, а самый крупный череп в этой группе большинством креационистов был бы почти наверняка классифицирован как человеческий. […]

Короче говоря, трудно вообразить более убедительный ряд переходных окаменелостей. Только одно может быть предсказано наверняка по поводу реакции креационистов – несмотря ни на что, они скажут, что D2700 это полная ерунда, а не переходная форма!» (Foley, «Skull…»).

Это похвальное качество – в любой ситуации думать прежде всего о других, об их реакции. Впрочем, подобная эйфория уже, к счастью, в прошлом. Надо еще раз отметить, что сегодня никто из ученых не сомневается в человеческом статусе четырех дманисцев, однако пропагандисты обезьяногенеза все свои усилия и внимание сфокусировали именно на одной особенности дманисцев – признаках, которые грузинские люди, по их мнению, унаследовали непосредственно от хомо хабилисов. У проповедников эволюции «хабилисность» дманисцев превратилась в общее место, некий штамп или положение, не требующее уже никаких доказательств и обоснований. Мол, о чем тут спорить, ведь хорошо известно, что… «Существенно, что многие черты черепов и нижних челюстей кажутся даже более примитивными, чем у пре-архантропов Кооби Фора и напоминают признаки Homo habilis», – пишет Дробышевский (Дробышевский, 2004). «В строении их черепов сочетаются примитивные признаки, характерные для древнейших представителей человеческого рода – Homo habilis, и более прогрессивные черты, сближающие людей из Дманиси Homo erectus», – вторит ему вульгаризатор науки Александр Марков, по обыкновению «обозревающий» научную прессу и вылавливающий оттуда всё, что может быть интерпретировано как проявление эволюции (Марков, «Скелеты людей из Дманиси заполняют…»).
 

НОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ «НЕДОСТАЮЩИХ»

В этой истории меня больше всего забавляет ситуация сравнения, при котором один из предметов сравнения отсутствует. То есть, дманисцы по факту существуют (как минимум в терминах группы относительно морфологически сходных черепов), но сравниваются с некоей абстракцией.

Что есть «переходный» таксон Homo habilis? Это несколько фрагментарных черепов плюс два крайне фрагментарных скелета, которые демонстрируют примитивность пропорций, превосходящую даже их гипотетического предка, афарского австралопитека. Если вы попросите пропагандиста эволюции дать определение хабилису, то услышите, что это таксон, выделенный из австралопитеков на основании более прогрессивных признаков – большего, чем у австралопитеков, объема мозга и способности изготовлять орудия труда. То, что критерий увеличенного в сравнении с австралопитеками хабилисного мозга является ничтожным (структурно это тот же мозг австралопитека), а инструментальная деятельность условно существовавшего таксона «хабилис» ничем не подтверждена, еще не самое главное. Главное – в другом, и оно «гораздо хуже». Дело в том, что имеющиеся несколько хабилисных черепов являют собой искусственно сконструированный и идеально материализованный софизм под названием «признаки, свойственные хабилису», как следствие своей мусорной многообразности работающий по принципу «у дядюшки Якова много добра всякого». Существовал ли вообще таксон, именуемый Homo habilis, в реальности? Или мы имеем дело с отдельными, неизвестными еще формами австралопитеков? При всей скудости хабилисной коллекции эти несколько черепов не имеют какого-либо общего, объединяющего их в одно целое критерия, а, напротив, демонстрируют полнейший разнобой и разнопляс.

Именно по этой причине – что в хабилисной кунсткамере, как в той песенной коробушке «есть и ситец, и парча», так называемый хабилис идеально подходит для выявления какого-либо «примитивного» признака у истинно человеческих экземпляров. Тут как в старой советской шутке, не менее актуальной и сегодня – важно не кто как голосует, а кто как считает. Нужно лишь знать, чего мы хотим получить от какого-нибудь эректусного образца и решить, к какому из хабилисных признаков обратиться. При таком положении вещей «хабилисные признаки» можно отыскать не то что у эргастера, а даже у современного человека. Например, по поводу дманисских черепов заявляется, что их слабо выраженный затылочный рельеф («округлый затылок») и слабо выраженное надбровье – это примитивные признаки, свойственные хабилису. Дословно: «…затылочный рельеф резкий у D-2280 и сравнительно слабый у D-2282, D-2700 и D-3444» (Дробышевский, 2004). То есть, последние три упомянутых черепа имеют этот хабилисный признак? А то, что многие верхнепалеолитические черепа Homo sapiens имеют округлый затылок и в принципе слабо выраженное надбровье – обезьянолюба уже не интересует. Всё это не более чем игрища резвого ума – «с каким хабилисным черепом будем сравнивать»; всё это – опыт и сноровка пропагандиста, ибо юмор в том, что все члены условной группы «хабилисы», с которой сравниваются дманисцы, сходны между собой в гораздо меньшей степени!

Однако, сформулируем основные признаки, которые, по мнению идеологов обезьяногенеза, позволяют говорить о четырех дманисских индивидах как о «примитивных» эргастерах, сохранивших хабилисные признаки.

1. Небольшой объем мозга дманисских людей. «Черепа гоминидов из Дманиси слишком малы для erectus», – заявляют качестве некоего эволюционного факта авторы находки (Лордкипанидзе и К°), действующие палеоантропологи (Дробышевский и др.) а также популяризаторы вроде Маркова. Однако объем мозга «по валу» как признак эволюционной продвинутости – это старая эволюционистская ошибка, до сих пор на голубом глазу эксплуатируемая. В частности, она в том, что эволюционисты, оценивая эргастеров по этому признаку, исходят из сегодняшних реалий. Нынешний разброс значений мозгового объема для взрослого здорового человека составляет от 624 см3 (Дениэл Лайон, см: Skoyles, 1999) до 2012 см3 (И.С. Тургенев), однако, это редкие крайности и среднее современное значение – примерно 1350 см3. Скорее всего, именно подобный объем будет иметь место у вашего соседа по квартире, у пилота вашего авиарейса и у портье вашего отеля на другом конце света. Разброс значений эректусового (эргастерового) мозгового объема для взрослых – от 625–650 см3 (D3444) до 1250 см3 (Ngandong 6). Однако, хотя минимумы и совпадают, в среднем эректусы (эргастеры) как расовая разновидность Homo sapiens не только имели меньший по сравнению с нами объем мозга, но и вариабельность эректусового таксона в целом была значительно выше современной. Грубо говоря, люди небольшого роста и с малым объемом мозга были распространены в древности гораздо шире, чем сегодня. Они боролись за выживание, а мы, что называется, раздобрели на легких харчах… Однако сами эти процессы увеличения-уменьшения имеют отношение не к эволюции как таковой (в ее «творческо-созидательном» понимании), а к физико-биологическим процессам адаптации человеческого тела к внешней среде. Стоит вспомнить южноазиатскую популяцию Homo floresiensis (aka «последних эректусов»), имевших мозг размером с грейпфрут (350–380 см3), но использовавших инструментальные технологии, близкие к сапиенсам палеолита – такие «крайности» сегодня просто невероятны.

Сколько раз говорено и переговорено – интеллект человека зависит не столько от мозгового объема (слабая корреляция при этом все-таки существует), а от организации мозга (кстати, Эйнштейн имел объем мозга почти на 200 кубиков меньше, чем Мерилин Монро). У старика из Дманиси D3444 при достаточно прогрессивной форме черепа был весьма небольшой по сегодняшним меркам мозг, но загвоздка в том, что мы не знаем общих пропорций его тела и, соответственно, степени его энцефализации, то есть, отношения массы мозга к размеру тела. Это, впрочем, относится и к остальным дманисским людям. («По “коэффициенту энцефализации”, – сообщает нам в упомянутом выше обзоре не знающий этого коэффициента Марков, – люди из Дманиси ближе к хабилисам, чем к эректусам»). Между тем, когда дело касается составления всевозможных графиков «эволюционного роста мозга гоминид», составители валят туда все экземпляры эректусов без разбора – так сказать, и детей, и взрослых, больных и здоровых. Отсюда вывод – малый объем мозга дманисцев связан лишь с вариабельностью таксона в целом и не имеет никакой связи с аналогичным признаком у хабилисов.

2. Примитивные черты в строении дманисских черепов. Дробышевский пишет: «Все четыре черепа похожи. Форма мозговой коробки очень вытянутая и низкая, расширенная в задней части, на уровне надсосцевидных гребней. По соотношению высоты и длины череп D-2282 является едва ли не самым низким среди гоминид. Лобная кость почти плоская, очень низкая, с развитым сагиттальным валиком» (Дробышевский, 2004).

Деформация черепа D2282. Источники: Rightmire & Lordkipanidze, 2010

Позвольте, товарищи, похожесть четырех дманисских черепов – это категория субъективно-оценочная; и внешне, и метрически они как раз не очень похожи, но тут, опять же, кому как. Однако «...форма мозговой коробки очень вытянутая и низкая… D-2282 является едва ли не самым низким среди гоминид» – что это? Известно, что череп серьезно деформирован – о каких сравнениях с хабилисами, примитивных признаках и метрических категориях тут можно вести речь? «Экземпляр D2282 сохраняет большую часть лица и коробки черепа, но подвергся боковой и дорсовентральной посмертной деформации», – пишут Габуния и др. (Gabunia et al., 2000). Это просто волшебно, что «соотношение высоты и длины черепа D-2282» известно Дробышевскому, хотя неизвестно даже самим авторам находки, которые используют лишь предполагаемые цифры (Vekua et al., 2002; см. таблицу 1). В целом – как можно описывать деформированный череп в терминах «нормального»? И если два образца, D2280 и D3444 не вызывают особых вопросов (морфологически это, можно сказать, классические эргастеры), а о первоначальном облике D2282 нельзя судить корректно, то якобы «проблемный» для противников эволюции череп D2700 (вспомним восторг Фоули) – это череп с явными признаками серьезной патологии. Это не только возможная платицефалия (остановка развития мозгового черепа в высоту), но и банальная микроцефалия, так сказать, в применении к эргастеру. Диспропорции в развитии мозгового и лицевого отделов черепа у D2700 очевидны – мозговой отдел слишком мал, а лицевой скелет развит аномально. Сама асимметрия лица – всегда серьезное свидетельство в пользу патологии. Подобное заболевание могло быть как наследственным, так и патологией внутриутробного развития, приведя индивида D2700 к смерти в раннем возрасте.

Асимметрия черепа D2700. Источник: Vekua et al., 2002; коллаж: GT

Почему пропагандисты обезьяногенеза охотно рассуждают о «примитивных» признаках дманисцев, но избегают разговоров о деформациях и патологии этих черепов? (вопрос риторический). В качестве вывода вспоминается анекдот, когда старый еврей в крайне возбужденном состоянии прибегает домой из поликлиники с криком: «Сара! Сара! То, что мы с тобой все эти годы принимали за оргазм, оказалось обычной астмой!» Именно так – те черты и признаки дманисских черепов, которые эволюционисты выдают за «примитивные» и «хабилисные», связаны не с процессами эволюции, а либо эволюционно нейтральны, либо связаны с особенностями процессов тафономии и патологиями. Описанные Дробышевским якобы примитивные признаки дманисских черепов, прошу прощения за тавтологию, именно описательные, а не диагностические. И Джим Фоули может поздравить себя с наличием сильных предсказательных способностей – действительно, группу дманисских черепов, два из которых «нормальные», а два метрически и физиологически не аутентичны – противникам эволюции трудно признать «наиболее убедительным рядом переходных окаменелостей».

3. Примитивные признаки в строении посткраниального скелета дманисцев. Найденные на участке разрозненные скелетные фрагменты подвигают пропагандистов делать всё те же «правильные» эволюционные выводы. «Точно такая же мозаика примитивных и продвинутых черт выявилась и в строении посткраниального скелета», – пишет Марков (здесь и далее см. ссылку выше), обозревающий оригинальную статью авторов дманисских находок (Lordkipanidze et al., 2007).

Здесь я хотел бы, не отвлекаясь от темы, сказать пару слов о пользе так называемого научного просвещения и двумя-тремя штрихами обрисовать методы просветителей. Представим себе, что человек, незнакомый с деталями эволюционного антропогенеза, решит познакомиться с результатами последних изучений скелетов дманисцев.

«Изучение нового (постчерепного. – А.М.) материала, – прочитает подобный неискушенный читатель в обзоре Маркова, – позволило установить, что рост самого крупного из четырех индивидуумов … составлял 145–166 см, вес – 40–50 кг. Это вполне сопоставимо с оценками, полученными ранее для Homo habilis (125–157 см, 32–52 кг)» (выделено мной. – А.М.).

Дробышевский, как профессиональный палеоантрополог, смотрит еще шире, то есть, передергивает более профессионально:

«Рост людей из Дманиси очень маленький: 1,39–1,48 м или, по другим определениям, 1,45–1,66 м (типичные значения скорее для Homo habilis). Пропорции тела промежуточные между австралопитеками и Homo» (каталог сайта Антропогенез.ру, стр. «Дманиси»).

Сначала о росте хабилисов 125–157 см. О чем подумает и что примет к сведению наш читатель? Обратится ли он к первоисточнику, то есть, англоязычной статье Лордкипанидзе и К°, станет ли сверять цифры и проверять выводы о сопоставимости неких признаков дманисцев с хабилисами? Ведь для этого нужно будет самому прочитать или перевести достаточно специфический английский текст из «Nature», – хотя какой-нибудь въедливый юноша и не посчитал бы время, потраченное на это, потерянным. Ведь как минимум он узнал бы то, о чем наши просветители не договаривают – например, что авторы оригинальной статьи предлагают малому росту дманисцев не только «хабилисное» объяснение, но и «естественное», адаптивное. Между тем, не пропади у нашего условного читателя интерес к деталям, он должен был бы еще выяснить и происхождение озвученных данных, в частности, откуда авторы взяли, скажем, цифры хабилисного роста и массы тела? Продолжая проявлять настойчивость и любопытство, наш следопыт нашел бы в ссылках, что данные взяты авторами из работы антрополога Макгенри (McHenry, 1992)[1].

Почти невероятно, но допустим, что наш читатель, так сказать, пошел до конца и решил бы выяснить, откуда сам Макгенри взял те цифры, которыми пользуются Лордкипанидзе и К°, цифрами которого пользуются Марков и К°, просветительские обзоры которого читает наш воображаемый неискушенный читатель и К°.

И тогда нашего пытливого читателя ждет удивительное открытие. На примере волшебного творческого опыта Макгенри он узнает, наконец, что такое настоящая наука и настоящий научный метод. Вот как рассуждает Макгенри. У нас есть целая куча разрозненных фрагментов разных гоминид – грацильных австралопитеков, парантропов, хабилисов. Собственно, неважно кого и неважно, что лишь фрагменты. Ибо, поскольку эти существа были нашими эволюционными родственниками (!), мы должны допустить, что пропорции определенных их костей были ближе к человеческим (!!), чем к таковым современных человекообразных обезьян. Поэтому наши расчеты и реконструкции основаны на известных нам пропорциях человеческого скелета (!!!). И – вуаля! – получите того же хабилиса ростом до 157 см! И если вдруг вам в голову закрадывается сомнение – а как же реально найденные скелеты хабилисов ростом в один метр? – так не сомневайтесь, ведь у нас настоящая наука, цифры, расчеты, формулы.

Вот так. Здесь даже не «дьявол кроется в деталях», здесь тотальная логическая катастрофа – какого-то обезьяньего хлыща объявляют нашим предком, на этом основании реконструируют его якобы человекообразие, а потом этим «человекообразием» доказывают то, что он был нашим предком. То есть, в данном конкретном случае – целая группа взрослых и, казалось бы, серьезных людей пытается внушить нам, что хабилис есть некий адекватный эталон для сравнения, метрически перекрывающийся с дманисскими людьми.

Посткраниальные останки с участка Дманиси предположительно от 4-х индивидов. 1 – подросток 1113 лет, 2 – взрослый, 3 и 4 – индивиды, условно назначенные на взрослых. (Lordkipanidze et al., 2007)

В связи с чем у меня возникает простой вопрос – сможет ли неискушенный в теме читатель, понять, что его, извините, водят за нос – и Макгенри, и Лордкипанидзе, и Марков? Ведь наш пытливый юноша ознакомится с очевидно обоснованным по его мнению выводом, что «…по строению скелета, как и по признакам черепа, люди из Дманиси занимают промежуточное положение между хабилисами и эректусами» – и поверит популяризатору на слово, и будет далее считать, что вопрос этот закрыт, что наше происхождение от хабилисов несомненно, ведь «это наука» и «это доказано»… За такие вещи, за такой подход к познанию мира в других научных дисциплинах, прошу прощения за грубость, спустили бы с лестницы, но только не в эволюционистской палеоантропологии.

Отметим, что сказанное, отвлекаясь пока от темы дманисцев, относится к фальсификации роста Homo habilis. Но нашим просветителям, видимо, не терпится поработать в идеологическом режиме и с данными по росту древних обитателей Дманиси, представленными авторами оригинальной статьи.

Я думаю, не стоит специально акцентировать внимание на том, что связь найденных на участке Дманиси скелетных посткраниальных фрагментов с четырьмя ранее найденными там же черепами есть вещь абсолютно произвольная и умозрительная. Если кратко, то сами авторы находок этой связи не знают, когда пишут, что найдены скелетные останки «как минимум четырех человек». Черепа и фрагменты скелета связываются лишь потому, что найдены в непосредственной близости друг от друга. Впрочем, для нас сейчас это несущественно. Итак, Лордкипанидзе и его группа предположили, что скелетные останки принадлежат как минимум четырем индивидам – подростку 11–13 лет (условно именуемому «скелет 1»), взрослому («скелет 2») и двум индивидам, представленным в одном случае лишь III правой метатарзальной костью, а в другом – лишь I метатарзальной с прилегающей к ней клиновидной.

3а. Малый рост дманисцев как свидетельство их эволюционной связи с хабилисами. Исходя из пропорций сохранившихся костей, ученые рассчитали рост индивидов. Разница значений роста для подростка составила 145–161 см, а рост взрослого расположился в диапазоне 147–166 см. Для индивида 4 оценка роста по I метатарзальной кости составила 143 см, хотя понятно, что строить какие-либо предположения об обладателе этой косточки нереально Подросток? Взрослый? За отсутствием в сегодняшней палеоантропологической коллекции кистей и стоп эректуса (эргастера) расчет по формуле был сделан исходя из пропорций современного человека. Полученную цифру можно считать произвольной, ибо при малейших индивидуальных вариациях длины этой косточки у тогдашних представителей популяции параметры роста колебались бы значительно.

И что же наши отечественные производители научно-просветительского контента? А то, что верно замечено – главное в просвещении творческий подход, особенно если задача внедрить хабилисность дманисцев в мозг читателя превосходит все остальные задачи. «Рост людей из Дманиси очень маленький: 1,39–1,48 м или, по другим определениям, 1,45–1,66 м (типичные значения скорее для Homo habilis), – сообщает, напомню, Дробышевский в каталоге сайта Антропогенез.ру. Первый ростовый диапазон дманисцев, судя по всему, взят из старых источников типа «National Geographic», из тех времен, когда посткраниальный материал дманисцев еще не был известен и цифры брались с потолка, типа как оно должно было быть у этих недо-людей по-эволюционному. Зачем указывать в этом случае устаревшие или опровергнутые данные, непонятно – разве что ради приятного ностальгического чувства? Тем более, что после сфальсифицированного Макгенри хабилисного роста эти цифры звучат смешно – следующая ступень эволюции оказывается ростом ниже предыдущей. Вот что эволюция животворящая делает! Второй указанный Дробышевским диапазон роста людей из Дманиси «1,45–1,66 м» – это, сохраняя уважительность речи, этакая элегантная научная подтасовка. Ибо цифра 1,45 – это минимальная цифра роста для подростка (минимальная и для подростка!), тогда при чем здесь  рост людей из Дманиси, типичный для Homo habilis? Почему бы тогда не включить в этот диапазон роста предполагаемый рост младенцев – «хабилисность» дманисцев сразу будет очевидна любому. Ну а утверждение Дробышевского о дманисцах, что «...пропорции тела промежуточные между австралопитеками и Homo» – это вообще за гранью какой-либо объективности, образец вязкой пропагандистской казуистики по типу «попробуй разгреби». Авторы оригинального исследования, Лордкипанидзе и К°, совершенно однозначно сообщают о том, что пропорции тела дманисских людей были современны, однако, как это часто бывает у Дробышевского, забугорные специалисты нам не указ; у нас, местных, своя собственная палеоантропологическая гордость. Утверждение Станислава Владимировича не до конца понятно в генезисе, хотя понятно в его желаемой цели. В научных кругах были заявления, что миниатюрные гоминиды острова Флорес унаследовали некоторые пропорции скелета непосредственно от австралопитеков (это отдельная тема, требующая разбирательства и выдержки, чтобы не смеяться беспрестанно). Какие-то умельцы после этого предположили связь дманисцев с гоминидами Флореса – не отсюда ли выросли ноги, точнее, экстравагантные идеи Дробышевского о якобы австралопитековых пропорциях дманисцев? (что, повторяю, не соответствует действительности, а лишь отражает личные желания «специалиста по происхождению человека»). Вторая версия генезиса фразы Дробышевского – либо неумение изъясняться по-русски, либо намеренное передергивание, когда и без того волюнтаристская трактовка некоторых частных признаков в строении, скажем, бедренной и плечевой костей дманисцев (в терминах «признак, похожий на австралопитековый»), так сказать, беззастенчиво выдается за австралопитековые пропорции скелета в целом.

Подобная тяга к улучшению картины мира движет и Александром Марковым. «Изучение нового материала позволило установить, что рост самого крупного из четырех индивидуумов ... составлял 145–166 см» – напомню, говорит он. Если минимальная цифра в диапазоне роста подростка Дробышевским лукаво включается в показатели дманисцев в целом, то Марков, используя минимум для подростка, читателя просто обманывает: «рост самого крупного из четырех индивидуумов...» Казалось бы, чего здесь такого, ну, отжал пару сантиметров от минимального роста взрослого дманисца... Но уж коль намеренно используешь аргумент с усилением по типу «если даже у самого крупного...», то даже такие «мухи» подрывают всякое доверие к стараниям просветителя. Может быть, и не стоило мне придираться здесь к подобным «мухам»,  но учитывая, что упомянутые авторы в последнее время в своей благородной просветительской миссии (в соавторстве с редактором Антропогенеза.ру) просто исходят типовыми статьями «15 ошибок Икса», «50 ошибок Игрека» и т.д., включая туда едва ли не опечатки и устные оговорки критикуемых, то соблюдать декларируемую аккуратность в первую очередь  надлежало бы неукоснительно им самим, не так ли?[2] Не говоря уже об откровенных подменах и подтасовках. В качестве итога моего отступления – еще раз, – жаль тех неискушенных людей, что сядут с этими странноватыми игроками, то бишь, с научными просветителями, играть по их правилам.

Между тем и два предыдущих абзаца на тему фальсификаций хабилисного роста и мелких подтасовок наших просветителей  – всего лишь преамбула к проблеме так сказать, истинно малого, по-настоящему небольшого роста дманисцев, поскольку, как показал Дж. Хоукс, такая оценка ошибочна (Hawks, «News flash: Dmanisi hominids...»).

Да, всё так, – соглашается Хоукс, перечислив из статьи Лордкипанидзе оценки роста дманисцев. – Только они не малорослые. Например, по сравнению с сегодняшними голландцами с их средним рекордным ростом 21-летних мужчин 1,84 см другие народы тоже могут показаться коротышками. Всё встает на свои места, если сравнивать дманисцев не с современными людьми, а с нынешними или доисторическими охотниками-собирателями, чья адаптация к внешним условиям, возможно, не требует крупного тела. Лордкипанидзе с соавторами используют именно такое сравнение, однако выводы делают, мягко говоря, странные:

«Данный материал свидетельствует, что посткраниальная анатомии гомининов Дманиси имеет удивительно мозаику примитивных и прогрессивных признаков. Примитивные признаки включают в себя небольшие размеры тела, низкий коэффициент энцефализации и отсутствие торзиона плечевой кости; прогрессивные признаки включают в себя современные человеческие пропорции тела и нижних конечностей (просветители, ау. – А.М.), морфология которых свидетельствует о возможности для дальних путешествий» (Lordkipanidze et al., 2013, в цитате выделено мной. – А.М.)

О коэффициенте энцефализации и плечевом суставе скажем чуть ниже. Но действительно ли дманисцы имеют «небольшие размеры тела», позволяющие говорить о некоей их «хабилисности»? Джон Хоукс показывает, что, хотя авторские цифры и верны, представления о малых размерах тела дманисцев и их маленьком росте (145–161 см для подростка и 147–166 см для взрослого) не соответствуют действительности.

Первым делом – нет ничего странного в 145–161 см для подростка («скелет 1»). Да он, собственно, и не учитывается в «сопоставимости с хабилисом», (когда его параметры, разумеется, не выдают за взрослого). Что касается роста взрослого («скелет 2»), то некоторые моменты в статье Лордкипанидзе и К° приводят Хоукса в состояние некоторого веселого недоумения. Так, на диаграмме 3а из оригинальной статьи, которую рассматривает Хоукс, большеберцовая кость взрослого (D3901), обозначенная шестиконечной звездой, выходит из человеческой области, более соответствуя гориллам. Облако «Z» – это современные аборигены, охотники-собиратели мезолита из Северной Африки и древние земледельцы Турции.

«Вы можете видеть, – пишет Хоукс, – что большеберцовая кость D3901 значительно короче, чем все человеческие образцы. Кроме… у-упс! Диаграмма является ошибочной. Таблица 1 (из этой же статьи Лордкипанидзе и др. – А.М.) приводит данные о диапазоне длин человеческой голени от 290 мм до 374 мм (см. скрин); диаграмма же показывает диапазон приблизительно от 320 до более чем 440 мм» (выделено автором цитаты. – А.М.). Только на диаграмме 3с, изображающей соотношение длин большой берцовой кости (ось Y) и бедренной (ось X), данные по большеберцовой у Лордкипанидзе с соавторами указаны правильно, в соответствии с собственной таблицей 1:

«Здесь вы можете видеть, – продолжает Хоукс, – что «звезда» индивидуума D3901/D4167 (большеберцовая / бедренная кость взрослого. – А.М.) ложится прямо в середину распределения современных человеческих сравнительных образцов. Это не «низкорослость» вообще – это находится в середине нормы. То же относится и к соотношению длин плечевой кости D4507 и бедренной D4167 – взрослый дманисец располагается в самом центре распределения человеческих образцов:

Так можно ли считать, основываясь на росте взрослого индивида, что дманисцы были эволюционными недоростками? То есть, недоростками в том смысле, когда небольшой рост позволяет говорить именно об эволюционных тенденциях,  а конкретнее о связи с хабилисной стадией? Хоукс пишет, что группа Претти, изучавшая в 1998 году коренных австралийцев в районе Murray River, приводит средние ростовые данные 166 см для мужчин и 153 см для женщин. Уэллс в 1952 году получил данные для бушменов племени Khu – 158 см для мужчин и 148 см для женщин, со стандартными отклонениями приблизительно 5 см для тех и других. Руфт в 2000 году сообщает о среднем росте мужчин в Пекос Пуэбло (Pecos Pueblo) 161,2 см с диапазоном от 155 до 168 см. И хотя общеизвестно, – говорит Хоукс, – что европейцы раннего верхнего палеолита были высоки, средний рост мужчины в финале верхнего палеолита составлял приблизительно 166 см, а средний женский – приблизительно 153 см, как у современных австралийских аборигенов.

Таким образом, вывод Лордкипанидзе с соавторами, что небольшие размеры тела дманисцев являются неким примитивным признаком, оцениваемым в эволюционных терминах, является не более чем ошибкой или подменой, не связанной с реальными антропологическими процессами и замешанной, скорее всего, лишь на желании держаться определенного системного тренда. Не говоря уже о наших местных «ретрансляторах и усилителях», исповедующих в отношении эволюции принцип героини из старой пугачевской песни: «За это можно всё отдать»!

Далее. 3b. «Низкий коэффициент энцефализации» как признак, связующий дманисцев с хабилисами. Это, наряду с их малорослостью, еще один миф, взращенный пропагандистами обезьяногенеза на пустом месте, то есть, на отсутствии надежных данных, но горячем желании вставлять эволюционное лыко в каждую строку. Во-первых, сам по себе индекс энцефализации в качестве критерия некоего эволюционного развития – это показатель не просто условный и приблизительный, а приблизительный до неразличимости того, к чему бы мы намеревались, так сказать, с его помощью приблизиться. Если масса мозга не является показателем человеческого интеллекта, то индекс энцефализации (EQ), отражающий соотношение массы мозга и массы тела – критерий с точки зрения эволюционного развития живых существ размытый уже донельзя. В отличие, скажем, от IQ, он является понятием, скорее, техническим, отражающим лишь самые общие закономерности – например, то наблюдение, что высшие позвоночные, имеющие крупное тело, как правило, имеют и крупный мозг. У ребенка относительно размеров тела мозг весьма велик, у взрослого соотношения радикально меняются. Индекс EQ может быть одинаковым у двух людей разных пропорций, низкорослого и гиганта. То, что значения EQ хомо эргастеров могли перекрываться с хабилисными, не означает ровным счетом ничего – они так же перекрываются или даже совпадают у эргастеров с гоминидами, в принятой схеме не находившимися на человеческой линии (например, с Paranthropus robustus), и даже с некоторыми видами капуцинов и дельфинов.

Во-вторых. Сам вывод об отождествлении дманисцев с хабилисами на основании индекса энцефализации – логически ущербен. Тот же Дробышевский, говоривший о принципиальной идентичности хабилисного мозга австралопитековому (в отличие от человеческого у Homo ergaster), проявляет здесь двойные стандарты. Какой-нибудь наивный читатель может спросить – но ведь сам Дробышевский как профессионал наверняка знает, что сравнивать эргастеров Дманиси с хабилисами по любым мозговым критериям некорректно? Если бы мы сравнивали (точнее, могли сравнить) структуры их мозга, площадь коры, количество нейронных связей и прочее и прочее... Но мозги хабилиса и эргастера? Просто как тупое соотношение каких-то масс? Иными словами, даже при гипотетической адекватности EQ как сравнительного критерия, ставить в один ряд эргастера и хабилиса – это сравнивать теплое с круглым. И если какой-нибудь Марков уже давно потерял грань между вымыслом и реальностью, выдавая любую предположительную или сомнительную идею за победное шествие эволюции, то Дробышевский, в отличие от восторженных обманщиков во имя высшей цели, владеет фактами и знает цену подобным «выводам». Но неужели тут всего лишь noblesse oblige? И даже профессионала положение обязывает самому себе противоречить?

Что мы имеем в реальности? У Homo ergaster в силу определенных адаптивных отличий от нас индекс EQ был ниже Нomo sapiens sapiens, так сказать, по определению. Сравнение EQ разных людей, в том числе древних, бесполезно в качестве аргумента эволюции (в ее гипотетически «творческом» понимании), поскольку отражает не декларируемый ею прогрессивный рост мозга гоминид, а лишь демонстрирует адаптивные тенденции в разных человеческих группах – у людей, вынужденных выживать в тяжелых природных условиях и людей, использующих блага современной цивилизации, физические показатели будут разными отнюдь не по «эволюционным» причинам[3].

Однако наиболее существенно то, что в-третьих. В-третьих, реальный индекс энцефализации дманисцев неизвестен. Поскольку по дманисским черепам нет посткраниальных данных, а связь посткраниальных костей с черепами абсолютно спекулятивна, авторы исследования получили лишь то, что сами захотели получить, исходя из количества принятых ими самими допущений. Массу тела дманисцев авторы оценили, как они говорят, исходя из современных представлений. Это существенная натяжка в сторону увеличения массы тела, но допустим. Однако то, как «назначили» им массу мозга, способно вызвать некоторую оторопь, особенно с учетом того, что утверждение о низкой энцефализации людей из Дманиси уже имеет хождение едва ли не на уровне установленного эволюционного факта.

Взрослому индивиду массу мозга «вычислили» так – от предполагаемой мозговой массы трех индивидов – молодого мужчины D2280, девочки-подростка D2700 и старика D3444 – взяли среднее значение, получив цифру 632 грамма! Это с какой стати, золотые мои? – хочется воскликнуть мне. Эк вы ловко! Взять череп очевидно весьма «мелкого», «нестандартного» дманисского старика (рост которого оценивается авторами около 1,5 м) и череп подростка (да еще патологический) – это фактически намеренно снизить с их «помощью» мозговой объем молодого взрослого D2280 (а принадлежащий скелету «родной» череп мог иметь и больший объем). Получается, что объем мозга намеренно занижен, а масса тела завышена.

Двойные стандарты давно стали визитной карточкой эволюционного антропогенеза. Вот, например – образец хабилиса OH 7, считающийся голотипом этого таксона, по своей принадлежности юной особи имел всего 363 кубика мозга, однако, при вычислениях среднего хабилисного объема на имеющихся черепах, его – чтобы не портил статистику! – обязательно считают в проекции на взрослое состояние как имевшего 670–710 см3! Этот принцип двоемыслия неизменен – обезьяна всегда будет посчитана «с прибавкой» и «по человечески», а человека обязательно обкарнают и заузят, чтоб был более похож на обезьяну. Поэтому при выяснении параметров взрослого дманисца понятие «вычислить» больше походит на «сфальсифицировать». Казалось бы, почему из трех черепов, два из которых очевидно не аутентичны, не взять один, но хотя бы более-менее адекватный – череп молодого мужчины объемом 780 см3? Или, если рост и вес эргастера вычисляется по стандартам, то есть, средним значениям современного человека, почему не взять хотя бы среднее стандартное значение массы мозга эргастера – 826 г? Я уже не говорю о том, чтобы применить те же хабилисные стандарты к дманисцам и посчитать массу мозга подростка D2700 как взрослого – а Дробышевский, кстати, утверждает, что у взрослого D2700 эта цифра могла бы доходить до 1125 см3 (см. скрин). Но вот, при росте 1,47–1,66 м, «современной» массе тела 48,8 кг и лукаво заниженной массе мозга 632 грамма – маэстро, туш! – получите «низкий коэффициент энцефализации» взрослого дманисца – 2,94! С подростком поступили столь же вольно, назначив ему массу мозга вообще 560 граммов – то ли связав его скелет с патологичным черепом D2700 (600 см3 ~ 560 г) то ли  от некорректной массы мозга взрослого (632 г) отобрали проценты, так сказать, на вырост до взрослого состояния. И – маэстро, еще раз туш – получите еще одного клиента с «низким коэффициентом энцефализации», 2,96 (см. табл. S7 Приложения оригинальной статьи).

Лордкипанидзе и К° приводят числовые показатели EQ дманисцев (2,94 и 2,96[4]), высчитанные, как сказано, по методу Мартина, которые, действительно, оказываются одного порядка с хабилисными (держим в уме, что рассчитанных на сфальсифицированных цифрах Макгенри) против современно-человеческих 6,3. Чувствуете разницу? – значение более чем двукратное. Ну как тут пропагандистам не обрадоваться и не побежать пропагандировать простой люд, что получено новое доказательство эволюции? Однако, есть еще в-четвертых. Почему и как Лордкипанидзе получил именно такие цифры, неважно. Известно, что разные методы исчисления дают разные результаты EQ. Формула Мартина, конечно, приводит меня в трепет (Martin, 1981), и я также «поздравляю с прекрасным выбором» Лордкипанидзе, но для исчисления EQ есть классическая формула Джерисона, которой можно вот просто так взять и воспользоваться:

EQ=m/0,12M2/3,

где m – масса мозга в граммах, M – масса тела в граммах.

Согласно ей,

• современный человек с массой мозга 1350 г и массой тела 75 кг имеет коэффициент энцефализации 6,33;

• Усредненный Homo ergaster при m=826 г и М=58,6 кг имеет EQ=4,56;

• Взрослый индивид Дманиси («скелет 2») при некорректно назначенных Лордкипанидзе с соавторами m=632 г и M=48,8 имеет EQ=3,94 (но не 2,94 по Лордкипанидзе-Мартину);

• Подростку из Дманиси («скелет 1») авторы назначили массу мозга 560 г, а вес 41,2 кг. В подростковом состоянии его EQ составил гипотетические 3,91 (но не 2,96). Высчитывая подростку параметры в проекции на взрослое состояние, Лордкипанидзе и соавторы назначили ему массу тела 49,4 кг, но массу мозга почему-то оставили подростковой, те же 560 г (!). При данных параметрах (хотя нет ни одного взрослого эректуса или эргастера с таким значением!) при m=560 г и М=49,4 кг его EQ=3,47.

Если кого-то из читателей, даже с учетом цифр, взятых с потолка, все же впечатляет разница значений, позволю себе напомнить, что EQ Даниэля Лайона, здорового (в смысле не патологического) взрослого при весе 65,8 кг и массе мозга 680 г (при объеме черепа 624 см3) составлял 3,48. Учитывая, что взрослый хомо сапиенс финала верхнего палеолита имел EQ=8,36 (m=1250 г, М=44 кг), то при подобном человеческом диапазоне сам критерий индекса энцефализации – если и не теряет смысл, то становится каким-то облаком без определенных очертаний.

Итак, аргумент Лордкипанидзе с коллегами о EQ дманисцев как примитивном признаке, подхваченный и доныне широко разносимый нашими пропагандистами по родным просторам – это очередной эволюционистский фейк. Еще раз, как вывод – сам по себе коэффициент энцефализации не информативен в качестве аргумента филогенетической связи разных таксонов. Не говоря уже о его приблизительности и способности порождать путаницу даже в близких группах, поскольку он весьма нечувствителен к тому, что параметры масс тела и мозга широко варьируют. Однако и заявленный эволюционистами аргумент не подтверждается, поскольку даже в том случае, если бы EQ дманисцев был вычислен корректно, само сравнение людей и обезьян по таким параметрам как соотношения масс, методологически некорректно и бесполезно для какого-либо надежного вывода об их эволюционном родстве. Но даже и без вышесказанного о каком-либо корректном исчислении EQ дманисцев речи не идет, поскольку данные эти взяты авторами произвольно. При известном (вычисленном по современным нормам) росте взрослого дманисца 147–166 см и массе тела 48,8 кг его индекс энцефализации мог быть кардинально отличным от «назначенного». Например, при той же массе тела 48,8 кг, но мозге 850 г, его индекс составлял бы значение 5,12, что выше средней эргастеровой нормы, а при той же массе мозга 632 г, но массе тела, аналогичной аборигенам острова Палау 28,7 кг, его EQ составлял бы 5,62 – в границах современных значений. Можно посчитать также, что при весе 28,7 кг и массе мозга 850 г (меньше, чем у аборигенов Палау) индекс энцефализации взрослого дманисца был бы 7,56 – выше современной сапиентной нормы. Тем не менее, учитывая даже неадекватность такого «эволюционного критерия», как EQ и абсолютную условность допущений в отношении изучаемого костного материала, авторы исследования ко всему прочему предоставили нам еще и рукотворные данные, подтверждающие их выводы, но игнорирующие иные равновероятные варианты. К некорректности заявленного параметра добавилась неизвестность данных, но исследователи сочинили подходящий им, исследователям, результат.

Кстати, любопытный факт – два черепа взрослых эректусов, имеющих наименьший объем мозга (дманисский D3444 и ER 42700 из Кении с его 690 см3), при этом наиболее сапиентны среди прочих Homo erectus (ergaster). Здесь я не пытаюсь опровергнуть факт невысокой энцефализации дманисцев, но даже реально низкий их EQ по сравнению с нами – не отменяет того, что они были людьми. Эргастеры были «мельче» нас, но они были людьми, а так называемые хабилисы могли быть и крупнее нас, но они были обезьянами. Я хочу лишь показать, что даже произвольно, без строгих на то оснований выбранные авторами цифры – не соответствуют их выводам при использовании других методик расчета или индивидуальных вариаций дманисцев.

3c. Отсутствие торзиона плечевой кости. Еще один ошибочный вывод Лордкипанидзе и К°, подхваченный и охотно тиражируемый нашими пропагандистами эволюции – что «примитивные особенности дманисцев» включают в себя «отсутствие торзиона плечевой кости» (Lordkipanidze et al., 2007) – то есть, ее скрученности вокруг продольной оси. Формулировка, повторенная также Дробышевским («Нет торзиона плечевой кости ...примитивный признак») означает, что торзионный угол дманисцев всего лишь меньше современных значений; согласно данным Лордкипанидзе и К° – 110° у взрослого (образец D4507) и 104° у подростка (образец D2680) против 135–180° у современного человека.

Сразу после публикации статьи 2007 года в научно-популярной литературе распространилось ложное утверждение, что из-за «отсутствия торзиона» ладони дманисцев при свободном (висячем) положении рук были развернуты вперед, а не ориентированы внутрь к телу, как у нас. Нарисовалась картина маслом – примитивные гоминиды, еще не дозревшие до стадии настоящего человека, были ограничены в ряде движений, в частности, выполнении более-менее точной ручной работы.

Вспомним, что на эволюционистском языке «примитивный признак» означает эволюционно предшествующий каждой более развитой стадии. Тогда получается, что торзионный угол плечевой кости есть некий признак, испытывающий эволюционное развитие или, иначе, вовлеченный в эволюционный процесс по принципу «от меньшего угла к большему»? Да ничуть не бывало. У людей скрученность плечевой кости выражена сильнее, чем у обезьян, и прежде всех рассуждений нужно понимать, что именно этот факт не мог остаться без внимания адептов обезьяногенеза, потому что «Ватсон без трубки уже не мог». У австралопитеков аналогичный признак имеет близкие числовые значения, и некоторые «сбесившиеся принтеры палеоантропологии» поспешили – пока их в усердии не опередили другие – заявить, что такое сходство может свидетельствовать об общем происхождении и даже непосредственном происхождении дманисцев от австралопитеков! Подобные аргументы, с позволения читателя, здесь рассматривать не будем, поскольку тех же современных человекообразных обезьян с торзионом 125° на этом основании придется признать эволюционно более продвинутыми, чем людей из Дманиси. Угол скрученности плечевой кости – это признак, к филогенетическому родству таксонов ни малейшего отношения не имеющий. Филогенетически, «эволюционно», это признак никакой.

Первым делом, скажем о представлении «ходили ладонями вперед». Опровергая эту байку (скорее, весело недоумевая) Джон Хоукс пишет, что торзионная трансформация плечевой кости происходит по мере роста человека и, соответственно, в наименьшей степени ее скрученность выражена у ребенка. Однако даже в детстве люди не ограничены в движениях рук и не держат руки «ладонями вперед», поскольку:

«Люди держат свои руки ладонями внутрь не потому что скручена плечевая кость, а потому что лучевая кость обычно вращается вокруг локтевой. Это именно та причина, по которой мои руки сейчас лежат ладонями вниз на компьютерной клавиатуре. Степень скрученности кости не имеет отношения к положению ладони, когда руки свободно висят – я могу заверить вас, что все мои дети ходят с ладонями, обращенными внутрь к телу, несмотря на то, что до взрослого состояния плечевая кость еще не развилась» (Hawks, «Hands down…»).

Когда мы рождаемся, головка плечевой кости (верхний эпифиз) обращена назад. Когда мы растем, она меняет свое положение по отношению к нижнему эпифизу (являющимся частью локтевого сустава), поворачиваясь медиально, в сторону тела – таким образом, плечевая кость скручивается. Подобный механизм, по словам Хоукса, связан с выработкой подвижности плечевого сустава. И очевидно, что сам по себе тот или иной угол скрученности имеет не эволюционное, а адаптивное значение, то есть, каждый таксон, адаптируясь к среде, «выбирает» себе наиболее оптимальные для него параметры признака. Считается, что существует высокая корреляция между торзионом и силой мышц вращателей плеча – еще одно возможное адаптивное объяснение отличия дманисцев от нас. В целом, если бы свобода движения рук хоть как-то серьезно зависела от угла скрученности  плечевой кости, то люди чувствовали бы ограниченность подвижности до 16 лет, периода завершения трансформации. Но так называемая недостаточная скрученность с лихвой компенсируется свободой вращения рук в локтевых и плечевых суставах. И если процесс трансформации плечевой кости необходим для формирования плечевого сустава, то ни для нашей «ловкости рук», ни для ловкости рук Homo ergaster этот «отработавший свою задачу» к 16 годам признак не принципиален – даже существенно меньший угол скрученности, чем у современных людей во взрослом состоянии, никак не ограничивает подвижность верхних конечностей.

Между тем, и всё сказанное о значимости этого признака не очень принципиально. Поскольку антрополог Сьюзен Ларсон с коллегами (занимавшаяся, я полагаю, в отличие от Лордкипанидзе этим вопросом специально) сообщает (Larson et al., 2007) на примере Homo floresiensis и Турканского подростка WT 15000, что недостаток скрученности плечевой кости компенсировался у эректусов особым расположением суставной ямки на лопатке. Вместе с тем Ларсон приводит данные, что значения торзиона для современных людей и популяций недавнего прошлого все же имеют от менее 110° до более 170°. Зная, что трансформация плечевой кости у человека завершается к 16 годам (хотя основные изменения происходят к 8 годам), то 104° дманисского подростка, как и 110° взрослого, находятся хоть и в самой нижней границе, но всё же человеческого диапазона. А это значит, что если какие-нибудь эволюционисты говорят о торзионе дманисцев как примитивном признаке, то нам, товарищи, с этими расистами не по пути! (антропологическая шутка).

Итак. Ни форма затылка дманисцев, ни их небольшой объем мозга, ни относительно небольшой рост, ни «низкий коэффициент энцефализации», ни угол скрученности плечевой кости – ни один из этих признаков, сколь бы «примитивным» он ни представлялся, не может быть напрямую связан с какими-то эволюционными процессами превращения неких низших форм в более прогрессивные. Все они относятся к сугубо человеческим и отражают лишь высокий уровень вариабельности Homo ergaster (не говоря уже о банальных патологиях). Дманисские люди, хотя и представляли собой боковую и тупиковую линию Homo ergaster (опять же, в терминах эволюционной схемы), однако свидетельства их человечности не вызывают сомнения. Это и альтруистические отношения среди соплеменников (на примере старика D3444), и умение мыслить рационально (для изготовления орудий отбирались заготовки наилучшего качества из кварцита и базальта, см. Vekua et al., 2002), сугубо человеческие привычки (использование зубочисток), сугубо эректусовая, т.е., человеческая диета (Pontzer, 2011) и возможная речь (Bower, 2006).

Есть и еще один важный аспект. Ценность дманисских находок для эволюционизма, если брать в целом, заключается в сочетании их древности с тем, что называется их примитивностью или архаичностью. Принятая ныне концепция гласит, что 1,8 млн. лет назад одна из популяций африканских гоминид, морфологически находясь еще на ранней эргастерной стадии, смогла покинуть Африку и продолжить свою эволюцию в Грузии, чем и объясняется некоторое несходство дманисцев с африканскими эргастерами. Однако эволюция в Грузии, так сказать, на пользу дманисцам не пошла, поскольку линия оказалась тупиковой, что общепризнано. Между тем сегодня есть данные, что возраст дманисцев составляет не более 1 млн. лет (Calvo-Rathert et al., 2008; Pares et Goguitchaichvili, 2001), что ломает не только саму схему миграции, но и эволюционную ценность тренда ранних эректусов, сохранивших черты хабилисов. Если, с точки зрения обезьяногенеза, основные события по превращению обезьян в людей происходили два миллиона лет назад на просторах Африки, то грузинский, возрастом 1 млн. лет, «кузнец нам не нужен». Сомнительной становится и столь поздняя «хабилисность» как таковая, и сама морфология дманисцев в качестве примера эволюционного становления Homo ergaster. На первое место выходят объяснения в терминах деградации, патологий и редукции более «прогрессивных», более сапиентных признаков в сторону более «примитивных». Моей целью не является оспорить так называемую «примитивность» дманисцев. Объективно останки людей из Дманиси выглядят более архаично, чем типовые африканские или азиатские Homo ergaster. Я хочу лишь показать, что такое впечатление «примитивности», декларируемой в качестве свидетельства процессов прогрессивной эволюции, создано, напротив, процессами «нисходящими» – адаптацией к суровым условиям жизни, физической и генетической деградацией, включая явную патологию на примере черепа D2700. Достаточно лишь поближе, детальней взглянуть на проблему.

Таким образом, если читатель встретит выводы, аналогичные какому-нибудь марковскому «…по строению скелета, как и по признакам черепа, люди из Дманиси занимают промежуточное положение между хабилисами и эректусами», – то пусть хотя бы в общих чертах знает, какова цена таким заключениям.
 

ОДНАЖДЫ ВОСЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ или НИКТО НЕ ХОТЕЛ ОБЪЯВЛЯТЬ

Итак, четверо дманисцев и без новых находок, сами по себе – всегда были слишком непростой темой, передним краем эволюционистских спекуляций. А тут вдруг, откуда ни возьмись, подоспела новая находка. 18 октября 2013 года в журнале «Science» группа авторов во главе с Давидом Лордкипанидзе представила научному миру и обществу так называемый «пятый череп» из Дманиси, получивший каталожный индекс D4500. Впрочем, сказать «откуда ни возьмись» и «новая находка» о новом бенефицианте было бы неверным. Слухи об этом черепе давно бродили в научных кругах, представления свету находки ждали так долго, что некоторые отчаялись когда-нибудь увидеть ее вообще. Атмосферу таинственности хорошо и где-то даже былинно передает Дробышевский:

«Об этом черепе давно ходили смутные слухи. В телевизионных ли новостях мелькнут интригующие кадры доставания чего-то серого из земли, в докладе ли баронессы де Люмлей на слайде появятся загадочные и будоражащие воображение цифры «5 черепов от четырёх индивидов», сорока ли протрещит в кустах... Слухами земля полнится, все знали о пятом черепе. Но никто не видел его»» (Дробышевский, «Пятый череп из Дманиси: новое…»).

Я давно заметил – как только Дробышевский начинает «острить» в связи с какой-нибудь находкой, как-то особо затейливо ее вышучивать, то к гадалке не ходи – у эволюционистов на этом поле есть проблемы. Стоит только услышать от Станислава Владимировича что-нибудь типа – «Эй вы, гой еси, добры молодцы! А нашли-то они диво дивное, люфенгопитека заморского!», – то уже можно не сомневаться, что острит Станислав Владимирович не от хорошей жизни, то бишь, не от хорошей находки. Между тем, какие бы копья ни ломались по поводу архаичности предыдущих четырех черепов из Дманиси, но пятый безусловно побил все рекорды, ставя, казалось бы, точку в этих спорах об истинной или кажущейся примитивности дманисцев. Мало того, что объем мозга у него оказался австралопитековый – 546 кубиков, так и внешность его поражала своей откровенно звериной дикостью и «примитивностью». Он выглядел так, что попытка произнести в его адрес слово «человек» прерывалась судорожным глотанием воздуха, и губы сами складывали суровое: «гоминид!»

Первый же наивный вопрос (прошу заметить, наивный, а не конспирологический), возникший у меня при знакомстве с новой находкой – зачем потребовалось целых 8 лет на ее изучение? Судя по всему, профессионалов этот вопрос также не миновал, поскольку Дробышевский, вслед за сообщением о находке, первым делом обратился именно к нему – почему так долго и так секретно? – выдвинув несколько собственных версий (см. Дробывшевский, «Пятый череп из Дманиси…»). Отпустив для порядка смешок в сторону конспирологических версий, Дробышевский предположил однако, что череп могли потерять на восемь лет – версия хотя и сама по себе не конспирологическая, но оставляющая священное право каждого индивида на какие-то собственные домыслы с детективным оттенком, ибо существует ряд примеров, когда представители исторических дисциплин, включая палеоантропологию, теряли одно, а находили несколько другое. Или на реконструкцию брали одно, а возвращали другое. И даже без всяких конспирологий, изначально, сразу – находили одно, а представляли публике нечто совсем другое. Еще одно предположение Дробышевского о сложной политической ситуации в Грузии, восемь последних лет не позволявшей ученым заняться черепом, свидетельствует, скорее всего, о каком-то особо тонком и непостижимом для простых смертных юморе Станислава Владимировича. Ссылки на долго изучаемого ардипитека также странны – там целая туча обломков костей была вмурована в матрицу; много лет их из камня аккуратно выковыривали, складывая мозаику, при этом с первыми же находками Арди, еще вмурованными в камень, можно было познакомиться во всех интернет-новостях. Здесь же наблюдалось не просто отсутствие информации, а какая-то завеса тотальной секретности – ни одной фотографии, ни одного авторского упоминания в прессе, никаких интервью.

Схема 1. Стратиграфический разрез места нахождения останков дманисцев из статьи Lordkipanidze et al., 2007. Череп D4500 на схеме отсутствует, хотя он уже два года как найден.

Более года назад я имел честь обменяться письмами с упомянутым выше Джоном Хоуксом, одним из ведущих мировых палеоантропологов, и только от него с удивлением узнал, что челюсть D2600 связывают с пятым черепом; при этом даже Хоукс в то время плохо представлял себе находку и уж точно ничего не знал о времени явления черепа общественности (вроде того, что сам жду, не дождусь, истомили уже!) – пока не собрался и лично не поехал «к магомету», то бишь, к пятому черепу в Грузию. При этом череп D4500, как утверждают авторы, идеально сохранился. Опять же, без всяких конспирологий, но просто по-человечески любопытно – чего такого особого можно было изучать 8 лет в обстановке строжайшей секретности – и в отношении черепа, который идеально сохранился? Странно – о челюсти D2600 в научном мире дружно велись дискуссии с момента ее находки, то есть, с 2000 года, а также после 2005 и до наших дней, – а то, что еще в 2005 был найден якобы ее родной череп (или даже предположительно родной) – ни гу-гу. То, что D4500 не показан на стратиграфических схемах авторов до 2013 года, еще не самое удивительное. Удивительней то, что все восемь лет, во всех этих прикидках и примерках одних костей к другим, авторы держались так, будто пятого черепа не существует в природе. Описывая в 2007 году посткраниальные останки взрослого дманисца («скелет 2»), Лордкипанидзе и К° примеряют к ним челюсть D2600, но сообщить о том, что есть череп, который теоретически может связать всю «конструкцию» воедино (челюсть, скелет, череп), как будто в голову никому не приходит. Сейчас авторы охотно демонстрируют, насколько якобы хорошо череп D4500 и челюсть D2600 соответствуют друг другу. Резонный вопрос – неужели за два года, с 2005 по 2007 и далее – никому не пришло в голову примерить единственную бесхозную дманисскую челюсть к пятому черепу? Или хотя бы объявить о существовании черепа с подозрением на ассоциацию с челюстью и скелетом взрослого? Но нет, и челюсть, и скелет до последнего существуют автономно, без всяких кандидатов. Самый наивный вопрос – зачем было в 2007 году высчитывать индекс энцефализации взрослого по трем известным черепам, если уже два года у исследователей имелся якобы родной «скелету 2» пятый череп (как они сейчас утверждают)? Однако даже Хоукс все эти годы питается слухами и догадками, до тех пор, пока сам не едет к Лордкипанидзе. «Что-то ты, дружок, совсем там слился с ландшафтом». Зачем вообще вся эта конспирация? – хочу спросить я. Как будто Лордкипанидзе с соавторами конструировали секретное оружие. Опять же, без конспирологий, но – после подобных умолчаний и завес секретности без каких-либо объяснений причин – нехорошие мысли волей-неволей приходится отгонять, так сказать, в несколько усиленном режиме. Создается ощущение, что авторы находки если и не вмешивались руками в процесс изучения – то, как минимум, чего-то не могли долго решить или о чем-то договориться.

Пятый дманисский череп D4500

При этом важно вот что. Самое слабое место всех этих восьмилетних телодвижений и глобальных выводов, на мой взгляд, это – является ли данный тип номер пять членом той же популяции и, соответственно, эректус ли он вообще. Если D4500 был соплеменником четырех предыдущих людей и принадлежит к тому же виду, то это революционным, взрывным образом расширяет анатомическое разнообразие таксона Homo erectus/ergaster. С включением пятого черепа в дманисскую группу индивидуальная изменчивость внутри этой группы выглядит просто фантастически огромной – сравнимой с изменчивостью внутри всех представителей древних африканских Homo (реальных и сомнительных «Homo»), то есть, кроме эргастеров, еще и хабилисов, рудольфенсисов и прочего мусора в виде так называемых «ранних Homo», представленных плохо идентифицированными образцами. Столь огромный размах, заявляют авторы, можно сопоставить также с анатомической изменчивостью внутри всего современного человечества. Отсюда следует неизменный вывод о ненужности прежней видовой классификации древних Homo.

И то ведь, если среди представителей одной более-менее синхронной дманисской группы уже находятся столь разные экземпляры – и почти хабилис (D4500), и фактически хомо эректус с прогрессивными чертами (D3444), – то какой смысл копаться в отличиях всех разнесенных по временам и пространствам африканских хабилисов, эргастеров и эректусов? Не проще ли тогда всех скопом записать в единый таксон, некий единый эволюционирующий человеческий континуум, объединив его, например, под именем Homo erectus?

В этом и состоит вся фишка новой находки и вся иезуитская логика ее авторов. Получается, что отныне нет смысла говорить о поисках «переходной формы» и выдумывать софизмы типа «все найденные экземпляры – переходные формы»[5]. Концепцию, что все Homo раннего плейстоцена на основании примера дманисской группы относились к одному виду Homo erectus (а все мусорные хабилисы-мабилисы были лишь подвидами Homo erectus), авторы называют нулевой гипотезой, считая ее наиболее экономной моделью антропогенеза. Конечно, они оговаривают, что эта «нулевая гипотеза» требует проверки, но «мы-то понимаем…».

Ю. Чайковский верно заметил, что такие презумпции часто вводятся лишь для того, чтобы прекратить дальнейшее исследование. Ведь только в конце исследования становится понятно, какие сущности были «лишними», а какие нет. Если и прежде все эти «ранние хомо» и хабилисы не стыковались во что-то цельное, то теперь их простое механическое вливание в таксон Homo erectus тем более не объяснит их связи и происхождения, но будет надежной отмазкой для сохранения догмы под прикрытием «научного знания». Хотя с точки зрения логики – «экономия предположений» в палеоантропологии, это абсурд, тавтология. Такие гипотезы ничего не объясняют и не упорядочивают, они лишь тупо постулируют нечто желаемое. (А доказательства, как водится, потом не принимаются – «идите, публикуйте свои опровержения в научных журналах!»).

Увидев впервые изображение черепа D4500 я, честно говоря, немного оторопел. Я ожидал увидеть в паре с челюстью D2600 (от Хоукса ранее я уже знал об этой предполагаемой связи) что угодно – от огромного черепа эректуса вплоть до чуть ли не черепа гейдельбержца (ширина и размеры челюсти не оставляли сомнения в том, что сам череп будет как минимум значительным по объему, и уж точно не менее 1100 кубиков). Но вместо этого я увидел крохотный обезьяноподобный череп, зато с широчайшим, как водится, в средней части лицом и огромной, тоже широчайшей корытообразной верхней челюстью, к каковой ширине весьма удачно и подходила по размеру огромная эректусовая челюсть D2600 (впрочем, аутентичность соответствия челюсти черепу D4500 – это отдельная тема).
 

«ЛОВУШКА ДЛЯ ОДИНОКОГО МУЖЧИНЫ»

Итак, вся аргументация авторов новой концепции держится на единственном ржавом гвозде – допущении, что все пять дманисских черепов являются соплеменниками или членами одной популяции, проживавшими на ограниченной территории – и только отсюда может следовать, что они принадлежат хотя и к весьма полиморфному, но единому виду.

Первый вопрос. Является ли место обнаружения дманисцев стоянкой? Мы говорили о социальных отношениях внутри дманисской группы (возможно, соплеменники осуществляли уход за больным стариком D3444), но никогда не задавались вопросом о принципе организации дманисской стоянки и характере захоронения дманисцев. Но теперь, пожалуй, зададимся; самое время. У нынешних палеоантропологов вопросы организации быта и жилого пространства древних людей парадоксальным образом отсутствуют и почти никогда не возникают; специалисты по костям в таких случаях отсылают нас к археологам. Но если даже следы материальной культуры тех же дманисцев дошли до нас лишь в виде «вечных» каменных орудий (а не одежды, построек и пр.), то никто не отменял такую универсальную вещь как логика. Представим себе стоянку дманисцев – пусть сидят тут самые дикие и лохматые, как хочется эволюционистам, существа; стучат камнем о камень, разделывают туши животных, едят и спят. Вдруг кто-нибудь из них – вот неожиданность – падает и больше не поднимается. Возможно ли такое? И много ли мозгов и опыта нужно, чтобы понять – труп посреди жилого участка быстро станет источником всяческих неприятностей, от смрада до повышенного интереса падальщиков. Если посмотреть на синхронные стоянки эргастеров в Африке, то на многих четко прочитывается организация пространства – тут едим и спим, тут делаем инструменты, тут разделываем мясо.

Но ничего подобного нет в Дманиси. Никаких признаков организации жилой стоянки в указанном месте. Антропо- и археологический контексты Дманиси – это орудия (~6000 ед. на 2005 г.) вперемешку с костями животных (~7000 ед. на 2005 г.), на разных уровнях, с размахом в приблизительно сотню тысяч лет по официальной шкале; останки же людей находятся фактически «в куче». Три черепа и три челюсти (плюс масса посткраниальных фрагментов от разных индивидов) находятся на участке площадью 15 м2, а два черепа и одна челюсть – в 11 м от них, на участке в 8 м2. Всё это при полностью раскопанной площади 175 м2 (на 2005 год). При этом весь условно человеческий материал залегает с разбросом по глубине более 1,5 метров (не на глубине 1,5 м, а относительно друг друга).

Теперь попробуем представить себе картину накопления этих костей. В течение долгого неопределенного периода времени дманисцы охотились, ели, спали, «ходили туда-сюда», но периодически почему-то падали замертво именно на одном пятачке? Невероятно. Не является ли это скопление костей следствием чего-то иного, чем просто, так сказать, естественным падением трупов друг на друга в течение долгого времени на столь ограниченной площади? Подобный вопрос не может не возникнуть.

Адам Ван Арсдейл пишет, что важной геологической особенностью участка Дманиси являются подземные каверны, или промоины – система туннелей диаметром от 1,5 м и более, образованных подземными потоками воды, поскольку участок находится в месте соединения двух рек, Машавера и Пинезаури.

«Эти туннели представляют особый интерес, поскольку они обильно наполнены ископаемыми остатками, в том числе многими из образцов гоминид», – пишет автор и продолжает: «Основная неопределенность, которая должна быть разрешена, это как и когда ископаемый материал окончательно попал в эти полости. Вполне вероятно, что свою роль в общем накоплении ископаемых сыграли несколько причин. Некоторые из этих материалов, вероятно, представляют собой переотложения горизонтов, перекрывающих А-В и В, в результате процессов эрозии. Однако, часть материала, возможно, накопилась в результате активных факторов во время начальной оккупации горизонта А-В. Среди потенциальных активных факторов – хищники, которые, возможно, периодически использовали эти полости, как логова» (Van Arsdale, 2006).

Соответствие проколов на черепе D2800 клыкам мегатериона. Рис. М. Antón

Известная деталь – на затылочно-теменной части черепа D2280 имеются пунктуры, которые в точности соответствуют размерам и взаиморасположению верхних клыков ископаемой саблезубой кошки мегантериона (Megantereon). Маурицио Антон, ведущий специалист по реконструкции ископаемой фауны, замечает, что человек D2880 был, вероятно, не охотничьей добычей хищника, а его конкурентом, поскольку в большинстве случаев проколы от клыков саблезубых кошек сохранились на костях других хищников, представлявших опасность для самих саблезубых, тогда как простая добыча таких усилий не стоила (Antón, «Ouch, that hurts...»). Адам Ван Арсдейл также называет среди основных хищников Дманиси этрусского волка Canis etruscus и гиену Pachycrocuta perrieri, чьи останки в наибольших количествах присутствуют на участке, а также приводит таблицу фауны, включая саблезубого тигра. «Возможно также, – продолжает Арсдейл, – что одной из причин накопления ископаемых были гоминиды» (Van Arsdale, 2006).

Рей Ферринг, археолог, ранее датировавший участок Дманиси, также сообщает, уже в 2013 году, что «…пять индивидов были найдены в подземных пещерах, куда, вероятно, затащили их тела хищники» – и эти логова впоследствии разрушились и были засыпаны (Gibbons, 2013). Еще одна версия присутствия костей т.н. гоминид на ограниченном пространстве – накопление их при перенесении подземными водными потоками (Gabunia et al., 1999).

Мы видим, что «стоянка Дманиси» – по крайней мере, применительно к участку с найденными человеческими костями – не является стоянкой древних людей в обычном понимании этого слова. Даже отбрасывая (характерные уже для ранних стоянок) такие признаки, как планомерное распределение жилого пространства на зоны, здесь нет стоянки даже в самом упрощенном понимании – какого-либо оккупированного людьми участка местности с присутствием следов их пребывания. На участке, где обнаружены останки, мы наблюдаем не стоянку, а именно свалку, состоящую из перемешанных костей людей и животных. Сам по себе мыс, фактически полуостров, на котором находится участок, образован слиянием двух рек, Машавера и Пинезаури, и наверняка являлся ловушкой для людей, забредавших сюда в вечернее время и вынужденных тут заночевать. Вероятно, эти люди становились добычей хищников, но на этом – кроме статуса жертв – все их сходство между собой и кончается, поскольку путники могли быть из разных мест и времен. Глядя на схему, понятно, что если, не зная местности, двигаться с запада на восток, то попадешь в эту ловушку гарантированно. Вообще, с точки зрения стратегии эргастеров (а они были хорошими стратегами) стоянка при слиянии рек – это самоубийство. В этом месте логично располагаться средневековому замку (который, собственно, тут и присутствует), но стоянка древних людей в таком месте означает – «все хищники – в гости к нам!»

Первый рис. слева – схема, показывающая расположение участка Дманиси. В СМИ, освещавших презентацию черепа, он обычно показан один (фото в центре), но на фотографии более общего плана видно, что D4500 буквально перемешан с фрагментами костей крупных животных, находящихся на одном с ним стратиграфическом уровне (третье фото). Источники: Gabunia et al., 2000; Georgian National Museum (2,3)

Итак, рассуждения в терминах «стоянки гоминид» могут вестись только без учета реалий или знания специфики картины. Особенность местности могла быть фактором-убийцей для людей и животных, а причина скопления человеческих останков на ограниченном пространстве – деятельность хищников или водные осаждения в подземных полостях. Разумеется, что естественная смерть дманисцев тоже не исключена. Версия, что скопление человеческих костей появилось как результат некоей санитарной деятельности других людей, например, утилизации трупов, лично мне представляется не очень обоснованной. Если на стратиграфических авторских схемах посмотреть расположение костных останков дманисцев, то, действительно, возникает впечатление об их достаточно компактном скоплении. Однако, эти схемы искажают картину, представляя ее узко выборочно, поскольку в реальности человеческие останки обильно перемешаны в общей свалке со столь же разрозненными скелетными фрагментами животных. Понятно, что речь здесь идет не о стоянке, а о забитых «мусором» ямах и подземных полостях; о человеческом и животном «костном ломе», принесенном сюда извне неизвестно откуда и за неизвестный период времени.

Второй вопрос. Синхронны ли по времени останки дманисцев? Для того, чтобы пятый череп мог считаться членом единой популяции с остальными четырьмя, нужно обратится к вопросу о времени накопления костных останков. Как считают ученые, им известен возраст нижележащего базальта Машавера – 1,85 млн. лет. Этим же возрастом датируются самые ранние орудия, найденные в округе. Человеческие находки из Дманиси по последним данным датируются в интервале от 1,77 млн. лет до 1 млн. лет. Стратиграфия Дманиси, как уже упоминалось, достаточно запутана тем, что отложения на вулканическом базальте изрыты кавернами, заполненными более молодыми переотложенными наносами из верхних слоев с обратной геомагнитной полярностью (см. Схему 2).

   Схема 2. Стратиграфия обсуждаемого участка из Приложения к
   основной статье Lordkipanidze et al., 2007.

В феврале 2014 года вышла статья Бермудез де Кастро, где тот, описав стратиграфические сложности дманисского участка, возражает Лордкипанидзе на утверждение, что останки дманисцев синхронны (Bermúdez de Castro et al., 2014). Испанский ученый показывает, что даже если допустить, что сроки возникновения промоин и их заполнения «предположительно коротки», останки людей были найдены в трех разных стратиграфических слоях (B1z, B1x, B1y), и посему относятся к разным по времени событиям. Кроме того, неизвестны условия накопления – останки могли попасть в подземные полости непосредственно, а могли быть переотложениями разного возраста из других слоев, поэтому и время их накопления неизвестно (см. Схему 3).

Схема 3. Стратиграфическое расположение останков дманисцев, включая череп D4500, находящихся в трех слоях. Схема из статьи Bermúdez de Castro et al., 2014.

Третий вопрос. Связан ли пятый череп с останками остальных дманисцев? В статье 2013 года Давид Лордкипанидзе и его команда внезапно, как бы очнувшись от многолетнего наваждения, увидели связь пятого черепа со «скелетом 2», челюстью D2600 и приводят аргументы их связи. Это:

1) Пространственная близость пятого черепа к остальным фрагментам;

2) пространственное распределение фрагментов «скелета 2» в определенном направлении, куда также вписываются пятый череп и челюсть;

3) аналогичная степень сохранности черепных и постчерепных останков;

4) наличие патологий на пятом черепе и на коленном суставе «скелета 2»;

5) аналогичная степень этих патологий.

Как говорится, более сильных аргументов у нас нет,  но нам и эти хороши. Тут чувствуется желание «пристроить» пятый череп к уже имеющимся образцам,  хотя вероятность этого абсолютно неизвестна. Хочется спросить – а куда пропали контраргументы, хотя бы тот же аргумент водных  наносов и свалки? Пункты 1 и 2 улетают со свистом, так как «пространственная близость» и «рассыпанность» в определенном направлении – это и есть действие направленных водных потоков. Посмотрите в дождь на решетку водостока, забитую листвою и всяким мусором; при чем здесь пространственная близость?

О пункте 3 – полагаю, что для доказательства нужного Лордкипанидзе положения – что пятый череп принадлежит той же популяции – этот аргумент пустой. Фрагменты костей животных, перемешанных с костями дманисцев, а особенно «в обнимку» с D4500, имеют аналогичную степень сохранности, однако это не говорит об их таксономической или социальной связи с людьми. (Напротив, мы должны сами попросить авторов разрешить одну загадку – если утверждается, что перед нами останки пяти людей одного палеодема, то как объяснить, что от них смогли сохраниться пять черепов с четырьмя их собственными (!) челюстями, но от пяти постчерепных скелетов осталась лишь горстка костей? Насколько такая избирательная сохранность вероятна статистически?). С другой стороны и «аналогичная сохранность» есть штука оценочно-субъективная, ибо даже по фотографиям видно, что пятый череп сохранился фактически идеально (даже скуловые дуги остались целы), а единичные кости «скелета 2» практически все фрагментированы. Значительно разрушена и челюсть D2600. Тогда еще вопрос – если пятый череп, челюсть и кости «скелета 2» принадлежали одному существу, то чем объяснить их столь разную степень механической поврежденности при гипотетическом единовременном перемещении в слой В1у? Не тем ли, что «скелет 2», будучи изначально полным, имел, так сказать, все же более сложную историю (вымывался и переотлагался), чем пятый череп, который попал на место своего нынешнего захоронения достаточно быстро? Отличная, просто уникальная сохранность пятого черепа должна являться скорее доводом не в пользу его принадлежности, а именно его «отдельности» от остальных дманисцев.

Пункты 4 и 5 также не сильны настолько, как возражения против них. В могильнике, накопившем разрозненные кости, два экземпляра имеют следы артрита. Разумеется, мы говорим о костных изменениях, которые трактуются как следы артрита. Это – изменения височно-нижнечелюстного сустава (ВНЧС) на черепе D4500 и коленного сустава у «скелета 2». Аргумент сам по себе не слабый и не сильный, поскольку от артрита могли страдать и одно, и два разных существа, и даже каждый из живших в определенных условиях, например, от ревматоидного или травматического артрита. Между тем, есть весьма серьезный довод против принадлежности черепа D4500 и челюсти D2600 одному существу. Дело в том, что авторы, «аргументируя» патологией на черепе D4500, ничего не сообщают о должной быть в этом случае патологии головки левого мыщелкового отростка нижней челюсти D2600, якобы связанной с пятым черепом. Если обладатель пятого черепа страдал от артрита нижнечелюстного сустава, то головка мыщелкового отростка приписываемой ему челюсти D2600 должна была также иметь следы патологии; это два звена одного механизма. Левый мыщелок челюсти D2600 сохранился, но никаких деформаций его головки в виде обычных в таких случаях уплощений (самой головки или суставного бугорка) или костных разрастаний по периферии суставной поверхности на ней не наблюдается.

Еще одно соображение. Посмотрим на схему 4 из статьи Лордкипанидзе с соавторами 2013 года. На ней показано пространственное расположение находок в боковой проекции, однако, уже без стратиграфических деталей. При всей скученности находок мы видим, что D4500 расположен все-таки ниже прочих находок и на своем уровне человеческих останков больше не имеет (держим в уме, что обильные окружающие останки костей животных Лордкипанидзе и коллеги не указывают).

Схема 4. Из статьи Lordkipanidze et al., 2013

На всех фотографиях пятого черепа in situ, в матрице, видно, что D4500 (и окружающие его кости животных) вмурованы в породу темно-серого цвета. Череп почти полностью заключен в нее, но сразу сверху его перекрывают отложения светлого, почти белого цвета, напоминающего известняк или белый песчаник. Хотя все прослои относятся к локальному В1у, кажется, очевидно, что два прослоя разного состава относятся к разным геологическим событиям, пусть и событиям в микромасштабе. Тем не менее, D4500 тем самым уже по определению отделен от остальной группы дманисцев, находящихся выше, поскольку в любом случае, образно выражаясь, пришел сюда раньше других.

Четвертый вопрос. Мог ли обладатель пятого черепа быть одним из членов дманисской популяции с точки зрения популяционной генетики? Мне кажется, что самый сильный удар по идее «одного вида», по мнению Лордкипанидзе и К° представленного гоминидами Дманиси, будет нанесен с этой стороны. Ведь что есть, по сути, видо- и расообразование? Насколько мне известно, в качестве непременного условия в их основе лежит изоляция популяций, различие средовых условий, интенсивность факторов изменчивости и пр., и пр. Профессор Кен Вайс задает вопрос, буквально терминирующий гипотезу Лордкипанидзе – а реальна ли в принципе ситуация, когда в одной округе живут американские индейцы, корейцы, нигерийцы и финны? Если не брать сценарий привоза в Америку африканских рабов на колумбовых парусниках, то такая «интернациональная» картина – нонсенс. Учитывая реальные возможности Homo erectus (ergaster) к миграциям, уровень их технологий и пр., то, применительно к D4500, они не смогли бы сохранить столь высокие анатомические различия на уровне разных видов – не будучи при этом реально разными видами, с реальными препятствиями к скрещиванию. Имей дманисцы при таких крайностях как D4500 возможность скрещиваться, эти крайности были бы «слиты» в течение нескольких поколений. Homo erectus (ergaster) были весьма полиморфным таксоном, однако присутствие среди них образцов вроде D4500 не может быть объяснено даже высочайшим полиморфизмом. Поток генов очень медленно стирает различия  на больших расстояниях, но очень быстро на местах, говорит Вайс (Weiss, «How many 'human' species...»).

Представьте, что мы раскопали бы тайную подземную комнату в средневековом замке, где за столом сидели бы пять скелетов рыцарей, с бокалами, оружием и пр. Вот тогда можно было бы говорить о едином сообществе с уверенностью. И если для четырех предыдущих черепов можно еще попытаться найти дополнительные аргументы их соплеменничества в виде некоторого анатомического сходства (Дробышевский говорит, что эти четверо дманисцев похожи, но я повторюсь, что их похожесть есть дело вкуса; похожесть тут самая поверхностная), то пятый череп радикально отличается от всей группы. Вывод таков – по крайней мере, для пятого черепа нет никаких свидетельств его принадлежности к одной группе с предыдущими четырьмя индивидами. Мы имеем не вариант «средневекового подвала с рыцарями», а образец природной «свалки», в которую вперемешку попали как человеческие кости, так и кости животных, включая череп D4500. Аномальность черепа, его отличие от остальных – при полном отсутствии свидетельств его таксономической или социальной связи с остальными – должны быть основанием как раз для исключения из группы, а не вливания в нее. А лишь на этом «аргументе», совершенно спекулятивном, держится вся концепция Лордкипанидзе и К°.
 

«ПРОЛЕТАЯ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ»

Итак, если череп D4500 не является соплеменником прочих дманисцев, то с какой долей уверенности можно говорить о нем как о Homo? То есть, мотивация авторов понятна – раз происходит из того же палеодема, то он Homo erectus (ergaster). Однако если мы видим, что аргумент соплеменничества пустой, то этот индивид может быть и не человеком.

Чтобы не ходить вокруг да около, скажу – я считаю, что с подавляющей долей вероятности D4500 не человек. Прежде всяких метрических и описательных характеристик, одного взгляда достаточно, чтобы увидеть – перед нами не «необычный» Homo, не «аномальный», и даже не «уникальный» Homo, а человекообразная обезьяна. Бросается в глаза, что череп имеет явно выраженный парантропный облик, однако при этом он в чем-то похож и на черепа некоторых из хабилисов, и даже на африканского австралопитека (об этой мозаичности – чуть ниже).

Любопытно, что Дробышевский, решивший упредить естественную реакцию на череп заметкой «Почему Дманиси D4500 – все ж таки Homo?» – совершил новую «ошибку обратного перевода», противоположную той, что имела у него место со скелетом KSD-VP-1/1. Но тогда, описав человеческие черты человеческого скелета, палеоантрополог восхитился, какой прогрессивный перед ним австралопитек («Всё, как у людей»). Теперь же, принимая череп обезьяны за человеческий, он описывает его, старательно выискивая черты Homo. Все это приобретает уже немного комичный оттенок.

Вспомним слова одного из членов команды, работавшего в Дманиси, Кристофера Золликофера, вероятно, наиболее часто цитируемые в связи с пятым черепом – если бы пятый череп и остальные дманисские образцы были найдены отдельно, они скорее всего были бы отнесены к разным видам. Фред Спур считает череп мозаичной формой, у которой для сходства с эректусом нужно  «взять пилу и отпилить лицо» (Switek, «Beautiful Skull…»).

Вспомним также одну «странную» реакцию Дробышевского сразу после находки D4500. Сколько лет и зим Станислав Владимирович возился, измеряя углы наклона и форму какой-нибудь костяной загогулины, чтобы отделить хабилиса от эргастера (точнее, в хабилисе найти прогрессивные эргастерные черты, а у эргастера диагностировать «примитивные», «остаточные» хабилисные). И вдруг такой праздник – новый эргастер почти ничем не отличается от обезьяны, но при этом он все-таки «эргастер» (ведь нашли его в одной куче с эргастерами, поэтому эргастер, ясно же…). Вероятно, впервые расслабившись за много лет и даже зашвырнув цефалометр в дальний угол комнаты, Дробышевский выдохнул с облегчением:

«…Лишний раз становится ясно, что не стоит чересчур увлекаться конкретными признаками конкретных находок. Широкий вгляд на вещи даёт более правдивый образ действительности. А всякие мелочи запросто могут быть преходящими – возрастными, например. Внутригрупповая же изменчивость у древних гоминид была не меньше нашей, а то и больше. Нельзя зацикливаться на тонкостях взаимного расположения точечек на графиках, хоть бы и многомерных анализов. То или иное соотношение этих точек может быть обусловлено сиюминутным состоянием отдельных индивидов, а не глобальным эволюционным процессом. Популяционный подход, давно победивший в расоведении, должен уже занять достойное место и в антропогенезе» (Дробышевский, «Пятый череп из Дманиси: новое…»).

Для меня, рассуждающего о палеоантропологии на дилетантском уровне, это – гора с плеч и выход на новый уровень, ибо – о, неожиданность – отныне мы со Станиславом Владимировичем разбираемся в этом непростом предмете одинаково…

Но, если без шуток, то практически все признаки черепа D4500 находятся вне показателей Homo (если под этим подразумевать настоящих Homo, эректусов и эргастеров, а не каких-то мутных хабилисов и «ранних Homo») и соответствуют значениям вымерших человекообразных обезьян, именуемых парантропами, австралопитеками и хабилисами. Но сам казус того, что образец рассматривается исследователями как человек, заставляет самих этих исследователей обалдевать от «новизны» якобы эректусовых признаков, восклицая: «Невероятно! Такого архаичного Homo erectus'а мы еще не видели!»

Аргументация Дробышевского, что D4500 является человеком, выстреливает вхолостую, потому что автор изначально выбирает лукавую схему подмен и удобной для себя избирательной аргументации. Например, предупреждая возможный вопрос, почему D4500 не австралопитек и не парантроп, он поочередно сравнивает пятый череп с классическими признаками грацильных австралопитеков и массивных парантропов – и, соответственно, он как бы логично показывает, что пятый череп не имеет (или имеет в малой степени) эти «чистые» таксономические признаки. Конечно, всё так, кэп, кто же спорит? Будь пятый череп «чистым», скажем, грацильным австралопитеком, кто бы стал ломать копья? Загоревшись же предчувствием услышать что-то весомое о человеческих признаках пятого черепа, уже к середине заметки видишь подтверждение твоей мысли о палеоантропологии как одной из ипостасей лингвистики, ибо автор скатывается в стандартную эволюционистскую риторику:

«Всё же, отсутствие сагиттального гребня и уменьшенные относительно мозгового отдела челюсти и зубы перевешивают все архаизмы и примитивности дманисца (хочется воскликнуть: «И всё?» – А.М.). Эти свойства были важнейшими, обеспечившими возможность прогрессивного роста головного мозга, а следственно – и культурного прогресса человечества вплоть до современности. Дманисцы находились у самых истоков этого рывка в цивилизацию» (Дробышевский, «Почему Дманиси D4500…»).

Ага, типа – ну и что, что он не стоит (боксер, на всякий случай), зато как здорово лежит у истоков нового рывка к победе! Тут уже абсолютно ясно, что за неимением чего-то сугубо эректусового Дробышевский совершает подмену, подсовывая нам признаки, присутствующие и на многих так называемых хабилисных черепах, чей статус Homo вполне себе умозрителен. Отсутствие явно обезьяньего гребня и диких лицевых пропорций бойсова парантропа и есть, оказывается, основной козырь «человечности» дманисца, который якобы перевешивает всё прочее его обезьяноподобие! А уж самый главный признак человечности D4500 – это, поверьте, готовность к эволюционному прыжку. Даже если стакан полностью пуст, то его можно считать уже наполовину полным!  При этом еще в ряде мест Дробышевский (надеюсь, что невольно) начинает смотреть какие-то собственные мультфильмы и видит в пятом черепе те признаки, которые сам хочет видеть.

«Если приглядеться внимательнее, пятый череп из Дманиси отличается от четвёртого – старческого (D3444) – только чуть большими размерами (за счёт надбровья), большей приплюснутостью свода да прогнатной верхней челюстью».

Мне это напоминает анекдот: «…и не машину выиграл, а сто рублей, и не в лотерею, а в карты, и не выиграл, а проиграл». Вот уж кто-кто, а менее всего похож на новый череп именно D3444, как его мысленно ни перекраивай и не «приглядывайся внимательней».

«Второй же череп D2282 вообще по всем главным характеристикам – форме свода, рельефу, размерам и выступанию челюстей – соответствует пятому, даром что он женский».

Что можно возразить на такую жесткую конкретику? Ну, не похож он на пятый! Не-по-хож. Кроме того, просто архипреступно не учитывать, что (с позволения читателя, напоминаю) «…экземпляр D2282 сохраняет большую часть лица и коробки черепа, но подвергся боковой и дорсовентральной посмертной деформации» (Gabunia et al., 2000). Далее цитирую по пунктам сводную таблицу якобы человеческих признаков черепа D4500, согласно Дробышевскому.

D4500 «Менее прогнатен, чем австралопитеки; более прогнатен, чем парантропы» – тот же, характерный для Дробышевского, образец лукавых пряток за «общие представления», помноженные на избирательность примеров, когда имеются в виду прогнатные грацильные австралопитеки и плоскомордые парантропы Бойса. А то, что прогнатизм D4500 лежит за пределами человеческого диапазона, и превышает прогнатизм массивных австралопитеков и хабилисов – как бы несущественно.

«Нет уплощенности лица (признак Homo)» – на самом деле лицо плоское, профиль едва-едва выражен. Такой же «признак Homo» можно найти и у австралопитеков, и у парантропов, и, разумеется, у хабилисов. Здесь и далее прошу обратить внимание читателя на саму надежность подобных маркеров для «тестирования», на это дикое несоответствие их приблизительности той очевидной незаурядности тестируемого. Это как к измерению глубины океана подходить со школьной линейкой. Какой-то ненормальный юмор присутствует в самой фразе «нет уплощенности лица» – применительно к существу, у которого уже всё на морде написано. Для демонстрации столь радикальных утверждений как принадлежность D4500 к людям, нужны гораздо более весомые аргументы. Но здесь и далее – лишь легкая пробежка по верхам.

«Мозговой отдел крупнее верхней челюсти (признак Homo)» – то же самое. Такой же «признак Homo» можно найти и у австралопитеков, и у парантропов, и, разумеется, у хабилисов. Сама глубина и серьезность маркера находится на уровне «нет хвоста – значит, человек».

«Альвеолярная дуга закруглена спереди (признак Homo)» – и опять надо распутывать эти клубки, содержащие жонглирование термином «Homo». Если Дробышевский хочет доказать, что перед нами хабилис, то это не совсем то, что требуется, ибо D4500 позиционируется как эргастер и член группы эргастеров. Что это за методы – мы нашли обезьяну и, пытаясь доказать, что ее можно отнести к группе явных людей, ссылаемся на ее сходство с другими обезьянами, имеющими некоторые, похожие на человеческие, признаки? Это банальная подмена в доказательстве. Кроме того, вопреки заявлению о «признаке Homo», альвеолярная дуга D4500 имеет вытянутую U-образную форму, как у австралопитеков африканусов и некоторых робустных парантропов. Некоторые верхние челюсти т.н. «ранних Homo», хабилисов и рудольфенсисов по форме альвеолярной дуги даже «прогрессивнее» этого пятого черепа.

«Моляры меньше, чем у австралопитеков и даже хабилисов» – вполне себе хабилисные моляры, с учетом пропорций такие же есть и у парантропов.

«[Затылок] крупный, высокий, выступает назад, с затылочным валиком» – да, не характерно в целом ни для австралопитеков, ни для парантропов. Но это и не эргастерный затылок, а, скорее, какой-то шимпанзоидный.

«Надбровье крупное (признак более поздних Homo erectus)» – или более ранних австралопитеков? Традиционное двоемыслие на марше – отсутствие надбровья у хабилисов есть прогрессивный признак, наличие надбровья у D4500 – «признак более поздних Homo erectus». Куда ни кинь, какую обезьяну ни начни пристегивать к людям, всё будет прогрессивно. На самом деле надбровье у D4500 австралопитекового типа, у эргастеров трудно встретить что-либо подобное. У более поздних Homo (OH 9 и Кабве) их рекордно огромные надбровья были, вероятно, следствием акромегалии. Так что это не признак поздних Ноmo erectus, а признак патологии поздних Ноmo erectus. Или, на худой конец, специализации, но в любом случае отклонение, уход в сторону. Не хочет же Дробышевский сказать, что огромные надбровья – это некий прогрессивный признак?

«Височные линии не сходятся (признак Homo)». В каталоге Антропогенеза.ру значится, что у пятого черепа «височные линии проходят на расстоянии около 20 мм одна от другой». У человека из Дманиси, старика D3444, по словам Дробышевского, височные линии «хотя и расположены высоко, но всё же не сходятся вместе аж на 4 см». Также и о сохранившейся височной кости человека из сборного черепа SK 80/846/847 Дробышевский говорит в том же каталоге: «…височные линии на сохранившейся части крайне сильно сходятся между собой – на расстояние до 40 мм друг от друга (у Sts V (австралопитек африканский, – прим. А.М.) на 60 мм; у эректусов никогда так не сходятся)». Поначалу может возникнуть путаница – если у австралопитека расстояние между височными линиями 6 см, то 4 см для эргастеров и 2 см для неопределенного пятого черепа – это «крайне сильно сходятся» или «не сходятся – признак Homo»? Но туман быстро проясняется:

«У взрослых самцов грацильных австралопитеков и парантропов они (височные линии, – прим. А.М.) всегда и в обязательном порядке сливались в мощный сагиттальный гребень. Только самки австралопитековых могли себе позволить неслияние височных линий. Этот признак принципиален, ибо соединение височных линий и, соответственно, схождение височных мышц на середине свода автоматически означает прекращение роста головного мозга. Все древнейшие гоминиды имели сагиттальный гребень, а род Homo тем и знаменит, что первым (начиная уже с хабилисов) отказался от такого украшения, за счёт чего смог позволить себе отращивать мозги намного дольше и, стало быть, больше. Правда, Дманиси не может похвастаться особой мозговитостью, но надо же было с чего-то начинать!»

Феминисткам подобные слова антрополога явно не понравятся – выходит, что некий признак («височные линии не сходятся (признак Homo)»), в эволюционной логике связанный с увеличением мозга и, соответственно, с развитием разума, был эволюционно «принципиален» лишь для мужчин-самцов и никоим образом не касался женщин. То есть женщины уже изначально имели возможность для развития мозга и разума, но эволюция считается действительной лишь с того момента, когда эти мужские шовинистические свиньи соизволили переключить свое внимание на схождение височных линий и начать отбрасывать свои гребни. А если серьезней, то очередной приведенный Дробышевским «признак Homo» недорого стоит – пятый череп мог принадлежать и парантроповой самке, и незаконному члену рода Homo, хабилису (см. у автора: «род Homo ... (начиная уже с хабилисов) отказался от такого украшения»), но в любом случае Дробышевский предлагает очередную подмену – ищем признаки человека эректуса, а подсовываем парантропов и хабилисов. Любопытно, что в первом сообщении о пятом черепе Дробышевский говорит практически об обезьяньем строении его височной кости: «Огромные скулы: рельефные, расставленные в стороны, продолжающиеся в огромные гребни на височной кости – далеко ли до афарских австралопитеков?« (Дробышевский, «Пятый череп из Дманиси: новое лицо...»).

«Позадиглазничное сужение умеренное» – умеренное по сравнению с самыми «дикими» формами парантропов, а по сравнению с людьми – запредельное. Такой объем челюстных мышц для человека просто невероятен. Вспомним, как в том же первом представлении находки Дробышевский не мог сдержать своего изумления от этого «умеренного» признака: «Позадиглазничное сужение – просто праздник какой-то!»

«Скуловые дуги умеренных размеров» – для хабилисов-австралопитеков Stw 53, OH 24, ER 3732, ER 1813 это аналогичный признак.

Печально, но тактика подмен у Дробышевского в последнее время носит все более перманентный характер. Здесь в ходу тот же принцип «соломенного чучела» – сравнивать с тем, что тебе более выгодно и самому создавать источник сравнения. Когда спрашивают, почему новый образец не парантроп, Дробышевский выбирает самого «непохожего» парантропа, Бойса, и сравнивает образец с ним. Смотрите, у парантропа Бойса челюсть имеет П-образную форму, а у D4500 закруглена спереди. Ага, «признак Homo»! А то, что такие же «закругленные спереди» челюсти были у австралопитеков и массивных парантропов, мы промолчим, ведь на «парантропа» в целом мы же ответили… С Дробышеским становится всё менее возможным выяснить объективную картину; он как Штирлиц в том анекдоте, выберет самую удобную для него версию и всегда скажет, что «апельсины приносил».

Чтобы не быть голословным, приведу один образец массивного парантропа DNH 7, ровесника пятого черепа, но из Южной Африки. Он – точно не человек. Однако многие признаки его, в эво-терминологии, гораздо менее архаичны, чем у «эргастера» D4500. Даже отверстие для позвоночного нерва (foramen magnum) у нашего «эргастера» значительно смещено назад; и если, судя по тому же отверстию, парантроп DNH 7 мог быть прямоходящим, то человеческое прямохождение «эргастера» с таким положением отверстия вызывает законные сомнения. Это близко к шимпанзоидному варианту, и не исключено, что D4500, хотя и передвигался вертикально, то с опорой на руки.

Сравнение черепов D4500 (первый и четвертый вертикальные ряды) и DHN 7 (второй и третий ряды).
Коллаж GT по: Science 18.10.2013 и 3D-коллекции сайта Смитсоновского института humanorigins.si.edu

Суть приведенного мной сравнения в том, что все признаки «Homo», перечисленные Дробышевским в отношении D4500, можно прямо отнести и к парантропу DNH 7. И даже в завершение патетически заявить, что отсутствие сагиттального гребня и небольшая относительно мозгового отдела челюсть – это свидетельство готовящегося эволюционного прыжка к цивилизации и прогрессу. Щас он как прыгнет! Если исходить из критериев Дробышевского, тогда почему и парантроп – не человек? Или, напротив, почему пятый череп – не парантроп? По-моему, сходство очевидное. Но Дробышевский, к сожалению, в очередной раз не ответил, а «выкрутился», ибо все эти «похоже – не похоже», «ближе к человеку – ближе к парантропу», всё это – оценочные суждения, «эволюция на глазок», не говоря уже о выборочном использовании признаков. Этакая палеоантропология в ручном режиме.
 

МЕСТО В СХЕМЕ ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ

Впрочем, что мы всё о родном, отечественном. Посмотрим на распределение черепов, включая другие сравнительные образцы, на графике многомерного анализа из обсуждаемой авторской работы Лордкипанидзе и К° от 2013 года. Согласно авторам ось SC1 отражает степень прогнатизма, а ось SC2 размер мозга. Не нужно быть особо проницательным, чтобы заметить – график производит впечатление явной кривости. Здесь хабилис ER 1813 и рудольфенcис ER 1470 почти прилипают к эректусам ER 3733, Sangiran 17 и двум дманисцам; австралопитек Sts 71 и хабилис OH 24 оказываются ближе к людям, чем к современным человекообразным обезьянам, а Турканский мальчик, эргастер WT 15000 вообще провисает в сторону австралопитеко-хабилисов.

Схема 5. Из статьи Lordkipanidze et al., 2013

При столь грубых компонентных маркерах как объем мозга и прогнатизм, легко объяснить столь тесное братание с эргастерами хабилисов – в силу «человеческих», точнее, рукотворно-человеческих обликов последних. То же относится и к человеку WT 15000, которого, напротив, поздние реконструкторы щедро одарили излишним звероподобием[6]. Общая кривизна схемы, как заметил Юрий Гармай, вызвана тем, что компоненты SC1 и SC2 имеют, судя по всему, рукотворный характер, поскольку при описании результатов в Приложении к статье авторы вскользь сообщают, что компоненты подобраны так, чтобы увеличить внутригрупповые различия относительно межгрупповых[7]. Но даже с учетом намерений авторов исказить картину в нужном направлении, череп D4500 на графике (кружок с цифрой 5) не просто отлетает от своих «товарищей» дманисцев, но и от прочих своих якобы собратьев эректусов-эргастеров – в сторону австралопитеков и парантропов и «загадочного» ER 1805.

Стоит заметить, что этот анализ сразу, уже на уровне первых заявлений для прессы, подвергся серьезной критике со стороны Фреда Спура, который считает, что те вводные, которые анализировались, являются слишком поверхностными и недостаточными, чтобы «ухватить» отличие между образцами на уровне вида (Hogenboom, 2013). Но если даже при таком «грубом» анализе, где «смешались в кучу кони, люди», череп D4500 так серьезно оторвался не только от эргастеров, но и хабилисов, то это очевидно свидетельствует о недействительности его статуса Homo. В другой новостной статье Спур указывает, что «анализ Лордкипанидзе позволяет значительно более обезьяноподобным гоминидам рода Australopithecus принадлежать к группе Homo erectus. Не удивительно поэтому, что новый анализ не отслеживает более тонкие формы различий между видами Homo» (цит. по: Marshall, 2013).

Критика Спура прямо направлена на «подспудное желание» авторов исследования слепить все виды в кучу (что мы наблюдаем, в принципе, на графике). Но опять же, как ни крути, а D4500 оказывается в стороне от этого столпотворения.

Бернард Вуд, предложивший в свое время отнести хабилисов к роду австралопитеков, также говорит, что «методология, используемая в новом исследовании, может скрыть реальные различия между видами, так как акцент был сделан на морфологии черепа, а не явных анатомических особенностях, таких как небольшие отверстия на черепе для кровеносных сосудов или тонкости костной анатомии черепной коробки» (Switek, 2013).

Кстати, говоря о концепции Лордкипанидзе, возникает еще ряд вопросов, возвращающих нас, в частности, к той же проблеме статуса хабилисного таксона и его законности в целом. Например, каких Homo habilis или Homo rudolfensis ученые собираются сливать в один таксон с Homo erectus, когда о первых двух практически ничего не известно – кто они вообще такие? О хабилисе, представленном несколькими фрагментарными черепами и двумя крайне фрагментированными скелетами, известно, что он имел пропорции тела более примитивные, чем даже хронологически гораздо более ранний афарский австралопитек. О посткраниальном скелете рудольфенсиса неизвестно вообще ничего. Все известные хабилисные черепа показывают разброс и мозаику признаков, не позволяя их однозначную идентификацию – что-то здесь от австралопитеков, что-то от парантропов, что-то от эргастеров (от эргастеров, правда, как правило, кости эргастеров, записанные в хабилисы). Кого Лордкипанидзе собирается включать в таксон Homo erectus?

Анатом Дэвид Ментон обращает внимание, что сами исследователи пятого дманисского черепа считают столь огромные выступающие челюсти, лицевые особенности и маленькую черепную коробку чрезмерными для любого вида древнего человека. Без какой-либо связи с однозначно человеческим скелетом, или даже без выяснения однозначной связи между прочими дманисцами, говорит Ментон, личность пятого черепа остается открытой для любых сомнений и дискуссий (Mitchell, 2013).

Вверху – череп SK 847 (показаны фрагменты SK 80 и SK 847). Сравнивая с ним D4500 (внизу), авторы находят сходство двух форм, к Homo отношения не имеющих. Lordkipanidze et al., 2013

Любопытно в связи с этим взглянуть на образцы, с которыми сравнивают D4500 авторы исследования. Черты сходства в лицевом и верхнечелюстном отделе отмечаются с африканскими образцами SK 847, OH 65, KNM-ER 1470, KNM-ER 62000, а по форме зубов и альвеолярной дуги – с челюстью AL 666–1. Ради африкано-азиатской преемственности черты сходства в форме черепной крышки отыскиваются, конечно, у самых примитивных яванских эректусов, однако показательно, что остальные перечисленные образцы относятся к мутным фальшиво-человеческим или явно австралопитековым таксонам. При этом все они, за исключением разве что SK 847, не будучи даже эректусами-эргастерами (как заявлено о бенефицианте D4500) выглядят отчего-то значительно более прогрессивнее его. Верхние хабилисные челюсти OH 65 и AL 666-1 по форме дуги и зубов более «человечны», чем декларируемый «человек» D4500. Казалось бы, ситуацию спасает SK 847 (по одному из определений Homo ergaster), внешне весьма схожий с пятым черепом. Так, может быть, пятый череп, при поддержке SK 847 всё-таки эргастер? Ведь у SK 847 височная кость почти неотличима от современного человека, да и упоминавшийся выше Фред Спур обнаружил у черепа современное строение внутреннего уха, свидетельство полноценного человеческого прямохождения. Но нет, и тут облом. Череп SK 847 (полное название SK 80/846/847) является комбинированным, собранным из частей разных индивидов, и очень вероятно, что только височная кость SK 846 принадлежит Homo ergaster, а верхняя челюсть SK 80 и лицевая часть SK 847 – австралопитеку. Эта сочетание современной и австралопитековой морфологии всегда смущало специалистов при идентификации черепа, и именно поэтому М. Вольпофф считает череп парантропом, а Р. Кларк грацильным австралопитеком. Лордкипанидзе и его соавторы, опустив на иллюстрации человеческий фрагмент SK 846 и сравнивая с пятым черепом лишь фрагменты австралопитековые, тратят время впустую, поскольку таковое сравнение к эргастерному статусу пятого черепа, понятно, ничего добавить не может. Напротив, если австралопитековые фрагменты SK 80/847 и пятый череп похожи, почему бы тогда и сам пятый череп – не одна из этих вымерших обезьян?

Но вот что, действительно, странно, это – почему через 8 лет изучения пятого черепа, при его идеальной сохранности, мы ничего не знаем ни о строении его внутреннего уха, ни об эндокране? Эти вещи помогли бы хоть частично ответить на вопрос – обезьяна перед нами или человек. Здесь уже всё более определенно – мозг хабилисов «примитивен» (в эволюционистских терминах), то есть организован по австралопитековому принципу, а мозг эргастеров – уже по современному человеческому. Здесь и лежит явная пропасть – пусть мозги хабилисов, по словам обезьянолюбов, сколь угодно демонстрируют «наметившуюся тенденцию к развитию», но мозг эргастера принципиально от нашего уже не отличается. Второй критерий для идентификации статуса D4500 – канал внутреннего уха. Хотя тут уже все более зыбко, поскольку само по себе прямохождение не есть признак человечности. Другое дело, если выяснится, что прямохождение нашего бенефицианта было шимпанзоидного типа (а отверстие позвоночного нерва, похоже, как бы на это активно намекает), то тогда – да, тогда – увы, прощай, Homo. Эти вещи могли бы прояснить многое, но за восемь лет, наверное, до таких мелочей руки не дошли? Хотя, конечно, очень хотелось бы знать, «где, кстати, товарищ Пельше, почему мы его не видим?»

Тем не менее, хотя у нас не имеется полных данных о черепе и никаких данных о посткраниальном скелете, на основании всех доступных материалов на сегодняшний день можно сделать вывод, что пятый дманисский череп D4500 не является человеческим.
 

«КАК ВАС ТЕПЕРЬ НАЗЫВАТЬ?»

Но кто же он тогда, если не попадает ни в один из «чистых» таксонов? Хотя не исключено, что он массивный парантроп, за ответом, как мне кажется, нужно идти в хабилисную вотчину. Каждый из известных хабилисных черепов, ER 1813, Stw 53, OH 24, ER 1470 и ER 1805 – чем-то похож на нового дманисца, но между собой они не образуют некоего ожидаемого от таксона единства, кластерности. Взяв любой череп из группы, мы скажем, что он «хабилис» скорое от противного – именно потому, что он не «чистый» африканский/афарский австралопитек, не «чистый» парантроп, но при этом явно и не Homo ergaster (фрагментарные, плохо идентифицируемые образцы типа ОН 16 и ОН 13 не в счет). Между тем, находка синхронного эргастерам и хабилисам австралопитека седиба (Au. sediba), очень напоминающего австралопитека африкануса, а также наличие в черепах хабилисов тех же седибо-африканусных черт, позволяет почти на интуитивном уровне ухватить этот хабилисный секрет. А именно – в Восточной Африке в период, синхронный эргастерам, существовала некая неизвестная нам австралопитековая форма (и, может быть не одна), являвшаяся разновидностью или каким-нибудь поздним изводом австралопитека африканского, чьи якобы прогрессивные черты на черепе и зубах специалисты принимают за «эволюцию», назначая эти экземпляры на хабилисов. Возможно, D4500 является одной из таких неизвестных форм, обитавших не только в Южной и Восточной Африке, но и в районе Дманиси.

Но есть еще один хабилисный череп, стоящий особняком. Это ER 1805, хронологический ровесник дманисцев, прозванный «Загадочным черепом» за свою таксономическую неопределенность и невероятную мозаику признаков. Его назначали на все мыслимые виды, включая неизвестный новый вид Homo и даже на метиса хабилиса и парантропа. В отличие от всех хабилисов, у ER 1805 присутствует сагиттальный гребень. По многим признакам он похож на D4550, но имеет больший объем мозга, 580–600 см3. Нет ли какой-нибудь связи между этими двумя черепами? Опять же – может быть, в лице D4500 мы наблюдаем неизвестную форму парантропа или австралопитека с мозаичными признаками?

Черепа ER 1805 и D4500

И еще одно соображение. Я сказал о том, что D4500 не является человеком с подавляющей долей вероятности. Это не означает моего личного сомнения, это означает, что ситуация всё же ясна не настолько, чтобы давать стопроцентные гарантии. В современной палеоантропологии практически отсутствует направление, изучающее патологии древних черепов, кроме, разумеется, тех самых очевидных случаев, когда патология, что называется, видна невооруженным глазом. Но практически все найденные образцы древних Homo по какому-то невероятному уговору считаются именно «образцами». Какой процент патологичных индивидов был среди эргастеров? Десять процентов, двадцать, пятьдесят? Или может быть, все сто? Дело в том, что часть специалистов (по самым свежим отзывам) считает череп D4500 (равно как и остальных дманисцев) человеческим, но чрезвычайно деформированным в результате патологии. Питер Лейн одной из причин называет тяжелую форму врожденного гипотиреоза (иначе именуемого кретинизмом), вызванного у эргастеров Дманиси дефицитом йода в организме. Если черепа современных людей в результате этого заболевания приобретают «примитивные» (с точки зрения эволюционных антропологов) черты, то что тогда говорить о массивных эргастерах, черепа которых могли измениться до неузнаваемости, что и произошло, в частности, по мнению Лейна, с дманисской группой (и в наибольшей степени – с обладателем пятого черепа). Это заболевание также хорошо объясняет чрезвычайно высокую изменчивость среди дманисских индивидов.

Комментируя проблемы с идентификацией пятого черепа, доктор Ментон говорит:

«Обычно она (идентификация. – А.М.) должна быть достаточно простой в случае, если требуется сказать, принадлежит ли череп человеку или обезьяне. При этом возможны трудности с фрагментарными образцами, как мы наблюдали это ранее с Homo habilis и Homo rudolfensis. Кроме того, сделать этот процесс сложным и запутанным могут патологические изменения в связи с болезнями, уродствами и длительными лишениями, что мы, вероятно, и наблюдаем в Дманиси. Я считаю, что некоторые из ископаемых (в том числе кости конечностей) из Дманиси являются человеческими. Все ли, в настоящее время я сказать не могу» (Mitchell, 2013).

Впрочем, гипотезы с «людьми, пострадавшими от патологий» лично мне кажутся сейчас избыточными. Пока не появилось каких-либо новых данных, проясняющих статус черепа D4500, я считаю, что нет оснований говорить о чем-то большем, чем просто еще об одной находке вымершей человекообразной обезьяны. И что грузинские антропологи, вольно или невольно, выступили в роли кукушки, пытаясь подложить в человеческое «гнездо» своего нечеловеческого «птенца». Я надеюсь, что в скором времени ряды так называемых хабилисов или австралопитеков пополнит еще один «загадочный череп».
 

 *   *   *
 

Благодарность

Хочу поблагодарить Дениса Тулинова за предоставленные материалы, а также Константина Виолована и Юрия Гармая за помощь при написании статьи.
 

Примечания

1Если читатель помнит, это тот самый Макгенри, сделавший «наращивание» ног хабилису народной палеоантропологической забавой. [Вернуться к тексту]

2Еще раз – не стоило б уделять внимание ошибкам авторов Антропогенеза.ру, когда б они сами не утверждали некий чванливый стандарт безошибочности. Применяя пословицу про палку о двух концах, можно указать на массу их собственных косяков. Например, как можно, будучи «специалистом по происхождению человека», спутать локтевую кость с ключицей? И не просто оговориться, а дублировать ошибку во всплывающей информации? Это достаточно серьезно; для антрополога это – спутать, извините, задницу с карданным валом. Авторы же Антропогенеза.ру, ратующие за аптечную точность данных, лично для себя позволяют всяческие вольности. Например, сообщая, что объем мозга дманисской девушки D2700 составляет 600 см3, Дробышевский говорит, что во взрослом состоянии он мог увеличится до 618–1125 см3. В другом случае Дробышевский говорит, что мозг D2700 изначально составлял 880–1125 см3. Это какой-то цирк с конями. От 600 см3 мог увеличиться всего до 618? Как сказал Шарапов в банде, стоило ли идти под пули за 10 бутылок водки? Но при этом мог увеличиться и, не побоимся этого слова, до целых 1125 см3? Что это за сюр, что это за приблизительности такие? Я уже не говорю об авторской логике, например, когда тот же Дробышевский к дманисскому ряду из пяти черепов применяет гипотезу взросления эргастеров по австралопитековому или шимпанзоидному типу. Смысл гипотезы в том, что молодые дманисские особи имеют более «прогрессивные» черты, но «звероподобие», как у D4500, проявляется у более зрелых особей. Сталкиваясь же с тем, что череп самого старого дманисца D3444 в этом ряду оказывается наиболее современным, «сапиентным» (это разрушает гипотезу), Дробышевский не теряется – «Вот уж воистину – старость облагородила его черты!» (Дробышевский, «Пятый череп из Дманиси: Новое...»). С такой «наукой» и с такой логикой можно ехать еще очень далеко. [Вернуться к тексту]

3Приводимые эволюционистами т.н. «графики увеличения мозга со временем» бессмысленны, поскольку этот ряд многократно нарушается. Например, наибольший объем сапиентного мозга приходится на кроманьонцев, но последние 50 тыс.лет (по эволюционной шкале) он опять снижается. [Вернуться к тексту]

4В качестве анекдота можно воспринимать то, что авторы вычислили EQ еще одного, третьего индивида по его единственной метатарзальной кости. [Вернуться к тексту]

5И только А. Марков не понял нового тренда, сделав традиционный, «на автопилоте», вывод, что «...находка подтвердила переходный статус людей из Дманиси» (Марков, «Пятый череп из Дманиси...»). Гипотеза Лордкипанидзе и соавторов весьма уязвима, но если заявляется слияние типа «смешались в кучу кони, люди» и хабилисы приравниваются к эректусам, то разговоры о «переходности» найденного черепа, естественно, становятся излишними. [Вернуться к тексту]

6Любопытно проследить (см. фото по ссылке), насколько разнообразен (я бы сказал, нестабилен) облик черепа WT 15000 у разных авторов и в разных публикациях. Заслуживают ли доверия многочисленные сравнительные анализы, если WT 15000 есть по сути объект рукотворный? Челюстно-лицевой прогнатизм и форма черепной коробки как будто не имеют у WT 15000 фиксированных значений. И если еще можно допустить разные варианты реконструкции в виде изменения лицевого угла, то совершенно непонятно, например, за счет чего произошло «наращивание» лицевого отдела и каким образом изменилась форма нижней челюсти (сравните с оригинальным образцом на рис. 1) [Вернуться к тексту]

7Юрий Гармай поясняет (ЛС):

«Несогласие схемы с очевидными ожиданиями (основанием для которых являются аналогичные анализы К. Бааб, посвященные флоресскому человеку. – прим. А.М.), вероятно, является следствием способа построения этой схемы, поскольку, авторы не дают этого способа в явном виде, а их комментарии в приложении только запутывают ситуацию. Так, с одной стороны, авторы пишут в Приложении, что «...figure S7 shows cranial and calvarial shape variation in the sample, as evaluated with Principal Components Analysis of Shape», т.е. схема показывает вариацию формы черепа в целом и отдельно его крышки, полученную с помощью метода главных компонент, но, картинка явно не могла быть получена одним этим методом, т.к. проекции на оси в этом случае не могут коррелировать, а координаты по SC1 и SC2 явно коррелируют (чем больше проекция на SC1, тем больше и проекция на SC2).

С другой стороны, авторы добавляют: «shape components have been oriented in morphospace so as to maximize variation within versus between major groups», т.е. компоненты были так сориентированы в пространстве форм (намеренно, т.к. «so as to» означает цель), чтобы увеличить внутригрупповую вариацию относительно межгрупповой. Это, очевидно, не относится к методу главных компонент, т.к. последний, если говорить упрощенно, даёт оси, максимизирующие общую вариацию. Поэтому, просто непонятно, как следует корректно интерпретировать эту схему, и повторить это построение невозможно».

См. также сообщение Юрия Гармая (aka Юрий Петрович) на форуме Кураева. [Вернуться к тексту]
 

Литература

Марков А., «Скелеты людей из Дманиси заполняют брешь между человеком умелым и человеком прямоходящим», http://elementy.ru/news?discuss=430590&return=1.

Дробышевский С.В., Почему Дманиси D4500 – все ж таки Homo? http://antropogenez.ru/interview/740/

Дробышевский С.В., Предшественники. Предки? Часть III: Архантропы. Часть IV: Гоминиды, переходные от архантропов к палеоантропам. – М.: Едиториал УРСС, 2004.

Дробышевский С.В., Пятый череп из Дманиси: новое лицо ранних Homo, http://antropogenez.ru/article/738/

Antón Mauricio, Ouch, that hurts! Human-Sabertooth Interaction at Dmanisi. http://chasingsabretooths.wordpress.com/2013/06/19/ouch-that-hurts-human-sabertooth-interaction-at-dmanisi/

Bar-Yosef O. 1994. The Lower Paleolithic of the Near East // Journal of World Prehistory. Vol.8. 211–266.

Bermúdez de Castro J.M., Martinón-Torres M., Jan Sier M., Martín-Francés L. On the Variability of the Dmanisi Mandibles. PLOS ONE, February 20, 2014

Bower Bruce, Evolutionary Back Story: Thoroughly Modern Spine Supported Human Ancestor. Science News Online 169 (15): 275 (6 May, 2006).

Brauer G. & Schultz M. 1996. The morphological affinities of the Plio-Pleistocene mandible from Dmanisi, Georgia // Journal of Human Evolution. Vol.30. 445–481.

Calvo-Rathert M., Goguitchaichvili A., Sologashvili D., Villalaín J.J.,. Bógalo M.F, Carrancho A. et Maissuradze G. New paleomagnetic data from the hominin bearing Dmanisi paleo-anthropologic site (southernGeorgia,Caucasus) // Quaternary Research, 2008, V,69, pp.91-96.

Dennell R. & Roebroeks W. 1996. The earliest colonization of Europe: the short chronology revisited // Antiquity. Vol.70. 535–542.

Foley Jim, Skull D2700, http://www.talkorigins.org/faqs/homs/d2700.html; текст статьи изменен.

Gabunia L.K., Joris O., Justus A., Lordkipanidze D. Muschclisvili A., Nioradze M., Swisher C.C. Ill et Vekua A.K. Neue Hominider funde des altpalaolithischen Fundplatzes Dmanisi (Georgien, Kaukasus) im Kontext aktueller Grabungsergebnisse // Archaologisches Korrespondenzbkatt, Jahrgang 29,1999, Hegf 4, s.451–487.

Gabounia, L., Vekua, A., 1995: La mandibule de l'homme fossile du Villafranchien supérieur de Dmanissi (Géorgie orientale). L’Anthropologie, 99(1): 29–41.

Gabunia, L.; Vekua, A., Lordkipanidze, D. et al., cene Hominid Cranial Remains from Dmanisi, Republic of Georgia: Taxonomy, Geological Setting, and Age. Science, New Series, Vol. 288, No. 5468. (May 12, 2000), pp. 1019–1025.

Gibbons, A., Stunning skull gives a fresh portrait of early humans, Science, 342:297–298, 2013; p. 297.

Hawks John, Hands down, palms forward, http://johnhawks.net/weblog/fossils/lower/dmanisi/palms_forward_2007.html

Hawks John, News flash: Dmanisi hominids were not short, http://johnhawks.net/weblog/fossils/lower/dmanisi/dmanisi_postcrania_nature_2007.html

Hogenboom, M., Blow to multiple species idea, BBC, 17 October 2013, http://www.bbc.co.uk/news/science-environment-24564375

Larson SG, Jungers WL, Morwood MJ, Sutikna T, Saptomo EW, Duw RA, Djubiantono T. 2007. Homo floresiensis and the evolution of the hominin shoulder. J Hum Evol., Volume 53, Issue 6, December 2007, Pages 718–731.

Lordkipanidze et al., A Fourth Hominin Skull From Dmanisi, Georgia. The Anatomical Record Part A 288A:1146–1157 (2006).

Lordkipanidze D. et al. Postcranial evidence from early Homo from Dmanisi, Georgia. Nature. 2007. V. 449. P. 305–310.

Lordkipanidze D., Ponce de León M.S., Margvelashvili A., Rak Y., Rightmire G.Ph., Vekua A. et Zollikofer Ch.P.E. A complete skull from Dmanisi, Georgia, and the evolutionary biology of early Homo // Science, 2013, V.342, pp.326–331.

Marshall, M., Complete skull of 1.8-million-year-old hominin found, New Scientist, 17 October 2013, http://www.newscientist.com

Martin, R. D. Relative brain size and basal metabolic rate in terresrial vertebrates. Nature 293, 57–60 (1981).

McHenry, H. M. Body size and proportions in early hominids. Am. J. Phys. Anthropol. 87, 407–431 (1992).

Mitchell E., Does the curious mosaic cobbled from the Dmanisi dig demonstrate we are all one family? http://www.answersingenesis.org/articles/aid/v8/n1/dmanisi-discovery

Pares J.M. et Goguitchaichvili A. On the earliest human occupation in Europe: paleomagnetic constraints // Geofisica International, 2001, V.40, №3, pp.239-242.

Pontzer H, Scott JR, Lordkipanidze D, Ungar PS., Dental microwear texture analysis and diet in the Dmanisi hominins. J Hum Evol. 2011 Dec;61(6):683–7.

Rightmire P. and Lordkipanidze D., Fossil Skulls from Dmanisi: A Paleodeme Representing Earliest Homo in Eurasia. Из книги: .G. Fleagle et al. (eds.). Out of Africa I: The First Hominin Colonization of Eurasia, Vertebrate Paleobiology and Paleoanthropology. Springer Science+Business Media B.V. 2010.

Skoyles J.R. (1999) Human Evolution Expanded Brains to Increase Expertise Capacity, not iq. Psycoloquy: 10(002) Brain Expertise (1)

Switek Brian, Beautiful Skull Spurs Debate on Human History, http://news.nationalgeographic.com/news/2013/10/131017-skull-human-origins-dmanisi-georgia-erectus

Van Arsdale, A. P. Mandibular Variation in early Homo from Dmanisi, Georgia. A dissertation submitted in partial fulfillment of the requirements for the degree of Doctor of Philosophy (Anthropology) in the University of Michigan. 2006.

Vekua А., Lordkipanidze D., Rightmire P. et al. A New Skull of Early Homo from Dmanisi, Georgia. Science 5 July 2002: vol. 297 no. 5578 pp. 85–89.

Weiss Ken, How many 'human' species are there? Is it even a real question? Why does anybody care? The Dmanisi skulls. http://ecodevoevo.blogspot.ru/2013/10/how-many-human-species-are-there-is-it.html
 

 


Российский триколор © 2014 А. Милюков. Перепечатка данного текста допускается только с согласия автора

Помочь сайту:

..........................



Назад Возврат На Главную Кнопка В Начало Страницы


Рейтинг@Mail.ru